Охота на мамонта-2. Раскаленная крыша

– Но у меня столько нет. У меня вообще ничего не осталось! Ты не приходишь, денег не даешь.

– У тебя скоро будет много денег, потом и отдашь, я заплачу, – успокоил Алексей. – Значит, до 13-го?

– Да.

– Созвонимся. С наступающим! – бодро воскликнул он.

– И тебя, – ответила она.

– Подвезти?

– Нет, я на машине.

– Держи,… на праздники, – он протянул ей деньги, и эти двое покинули палату.

Ты все еще хочешь, чтобы я нажала на эту кнопку? – спросила Юна.

– Нет… Не знаю… Я уже ничего не хочу, – безвольно пробормотал он. – 16 дней, и все решится само собой…

Потом они долго брели по заснеженным улицам. Лица людей не были строгими, озабоченными, было заметно, что все свои дела они уже закончили, или отложили на следующий год, а теперь их волновали только предстоящие праздники. Самые длинные праздники, которые хотелось провести с толком – отметить Новый год, потом поехать к родным, к друзьям, сводить детей на елку, а может быть, и вовсе уехать из этой зимы куда-нибудь в чужое лето, где тепло, спокойно, где сияет солнце, волны плещутся о берег, и только привкус соли на губах… Некоторые шли и улыбались. Пожалуй, единственные дни в году, когда они улыбаются, – подумал Илья. – Хочется так же идти, улыбаться, и не думать ни о чем.

До Нового года оставалось три дня… А потом еще 13.

– 16 дней, – пробормотал он.

– У тебя все получится, – услышал он голос девушки.

– Зачем? Все пустое…

– Ты не должен так говорить, – тихо произнесла она.

В конце улицы Илья услышал ее возбужденный голос:

– Зайдем?

– Куда? – не понял он.

– Идем же, – она схватила его за руку и потащила за собой…

Он не помнил, когда в последний раз был в церкви. Обычно проходил мимо, пробегал, проезжал. Всегда знал, что такое место есть, видел луковки Храмов, которые появлялись перед глазами, но не замечал их. Было не до этого. Некогда! Иногда в праздники торжественный перезвон напоминал о месте, где его всегда ждут, куда можно прийти, помолиться или просто постоять, поставить свечку… Но снова проходил мимо. Не сейчас. Как-нибудь в другой раз. Потом…

А теперь, оказавшись в этом святом месте, понял, как ему здесь хорошо. Со стен взирали лики святых, они видели его, хотели что-то сказать, они что-то знали. Знали главное! Зачем? И на этот вопрос у них был ответ, только они молчали. Видимо, он сам должен его найти – в этом смысл, – понял Илья. – Смысл? Кому он нужен?…

Из оцепенения вывела Юна, она куда-то ненадолго отходила, а теперь появилась, в руке у нее он увидел маленькую свечку.

– Откуда? – удивился он.

– Взяла, – просто ответила девушка.

– Где?

– Там, – и кивнула в сторону, где у входа продавали иконки, свечи и прочую церковную утварь.

– Откуда у тебя деньги?

– У меня нет денег. Глупый, в этом месте деньги не нужны.

– Но за это нужно платить.

– Кто тебе это сказал? Ты так давно здесь не был? Наверное, около двух тысяч лет! – засмеялась она. – С тех пор, когда из Храмов выгнали менял. Больше в этих святых местах денег нет.

– Понятно. Просто взяла, – пробормотал он, – как у тебя все просто, – и покосился на женщину в платке, которая стояла за церковным прилавком.

– Извините, – послышался голос мужчины, который нечаянно толкнул Юну.

Она снова явилась в его мир, – понял Илья. – В мир, куда путь ему был заказан…

– Тебе есть кому поставить свечку? – спросила девушка.

– Да.

– За здравие?

– За упокой.

– Тогда сюда, – и они приблизились к одной из икон.

– За мать или за отца?

– За маму… Отца я не помню, был ребенком, когда он нас бросил…

Он долго стоял перед иконой и мучительно вспоминал. Вдруг медленно заговорил:

– Тогда… в тот день… мама позвонила. “Ильюшка, ты знаешь, я…”, – только и успела сказать она. А я говорить не мог, были важные переговоры, проблемы. Я ей коротко сказал: “Перезвоню позже”.

“Конечно, Ильюшка, не волнуйся, работай”, – и она повесила трубку. День был сумасшедшим. На таможне завис товар. После переговоров самому пришлось ехать, договариваться, решать вопрос. Потом в кабаке поить того типа. Назначили нового человека – нужно было знакомиться. Так делаются дела… Короче, не позвонил. Пару раз за вечер вспоминал, но решил сделать это утром. Только не дождалась она того утра. На следующий день узнал, что ее увезла скорая – второй инфаркт… Так и не узнал, что она мне хотела сказать… Ильюшка. Так она меня называла…

Он замолчал, словно провалился в пустоту. Долго стоял так, ничего не говоря. Иногда смотрел на икону, на огоньки, которые мерцали в темноте.

– Возьми, – тихо сказала девушка, и протянула свечу. Он молча повиновался.

– Зажги ее от другой… Теперь поставь… Хорошо… – прошептала она, и Илья послушно закрепил крошечный огонек, который только что держал в дрожащей руке, и не мог теперь отвести от него глаз. В этот миг он чувствовал себя странно, словно видел глаза мамы, слышал ее голос, а в груди начало подниматься что-то необычное, в горле стоял горький комок, на глаза навернулись слезы, а свеча горела…

– Извините, – послышался женский голос.