Охота на мух. Вновь распятый

— А не отдать ли ее в казармы? Навилялась бы там досыта!

Но, все рассчитав, решил, что она нужней на предстоящем грандиозном процессе. Невидимые глазу зубчики следствия завертелись, передвигая стрелки процесса все ближе и ближе. Сначала были арестованы мелкие исполнители. В подвалах инквизиции у большинства, при виде орудий пыток, развязывался язык, а у меньшинства вызывали красноречие такие страшные пытки, словно вновь вернулись времена владычества османов, чьи мастера пыточных дел считались до сего времени непревзойденными, вобрав в это изуверское искусство достижения Византии и Китая, монголов и американских индейцев. Обличая более крупных исполнителей, мелкота выторговывала себе жизнь участием в процессе в качестве свидетелей. Исполнители рангом повыше выдавали своих работодателей. Так, ступенька за ступенькой, подошли к организаторам преступлений и к их главарю Гураму.

Забрав заявление любовницы Гурама и протоколы допросов, Мир-Джавад полетел в столицу, ко дворцу эмира, просить разрешение на арест. Без санкции Гаджу-сана Гурама арестовать он не решался.

Первым делом Мир-Джавад заручился поддержкой своего единственного друга Васо.

— На ловца и зверь бежит! — обрадованно закричал Васо, увидев Мир-Джавада. — А я к тебе собирался, клянусь отца!

Внимательно изучив документы, Васо пообещал Мир-Джаваду полную поддержку.

— Я думаю, ради друга могу один раз соврать отцу и сказать, что у меня был не приступ белой горячки, а просто Гурам меня отравил… Но услуга за услугу!

— Всеми силами готов тебе помочь, но в пределах моей власти Ои не существуем, я говорю!

— Знаю! Это — моя боль, и помочь мне может только Гимрия, а он, негодяй, меня ни в грош не ставит, сам хочет стать наследником престола. Слушай, у меня к тебе просьба!.. Да, пока не забыл: отец, узнав, что я собираюсь к тебе, велел передать, что доволен твоей работой, но он в затруднении: присваивать тебе государственную премию или нет…

— За что? — удивился Мир-Джавад. — Впрочем, Великий всегда прав: если он задумал наградить, перечить ему никто не будет, и я — первый.

— Он говорил мне, что ты изобрел какой-то способ распыления людей в воздухе, и ждет: когда же ты представишь ему открытие века. Вся наука будет тебе благодарна.

— Ничего не понял, клянусь отца!

— Это в том смысле, что в твоем кабинете люди стали исчезать: как заходят, — все видят, а как выходят — нет.

Мир-Джавад рассмеялся.

— Скажешь тоже! Научное открытие!.. Все очень просто: под дворцом протекает заключенная в трубу река, мой кабинет на первом этаже расположен, сделал колодец, ну, остальное ты и сам понимаешь.

— Нет, не понимаю! Последнее время я стал какой-то рассеянный, Ою не могу забыть.

— Найдем твою красавицу!.. Так вот, остальное все очень просто: вызываю недовольного мною в кабинет, демонстрирую ему потайной люк и прошу оказать услугу, спуститься к воде и достать воды из речки, мои цветы пьют исключительно свежую речную воду, затем проявляю отеческую заботу о подчиненном, чтобы он не испачкал костюм или не замочил его паче чаяния, предлагаю раздеться догола, все знают, что я не гомик, раздеваются охотно, даю ему в руки пустую бутылку, недовольный довольно быстро лезет за водой, а я, как только его голова оказывается на уровне пола, стреляю ему в затылок из «вальтера» с глушителем…

— Совсем беззвучно?

— Перед этим я включаю обычно радио… Труп падает в речку, река уносит тело в море, а море дня через два-три выбрасывает на берег.

Васо расхохотался, как ребенок, беззаботно и весело.

— Действительно, все просто!.. Слушай, а где ты берешь так много пустых бутылок? Или содержимое перед этим выливаешь, или выпиваешь?

— Зачем речку загрязнять? Я как-то подсмотрел, куда уборщица прячет собранные за день пустые бутылки из-под сидра, который в несметном количестве пьет внутренняя охрана, и потихоньку ворую по паре пустых бутылок в день. Больше не требуется.

— Тебе надо повысить зарплату уборщицам.

— Мы отвлеклись на пустяки, э! Какую услугу тебе оказать?

Васо долго молчал, а Мир-Джавад терпеливо ждал, когда его друг облечет мысли в слова, ни капли не сомневаясь, что это будет очередной план по нахождению Ои. Но то, что он услышал от Васо, Мир-Джавад никак не ожидал.

— Понимаешь! — начал нерешительно и хрипло от волнения Васо. — Совершенно случайно я увидел, как Гимрия тайком приехал в один дом. Ты бы только посмотрел: в простом автомобиле, всего с тремя охранниками, и пробыл в этом доме довольно долго.

Васо умолк, обдумывая то, что собирался рассказать.

— Красотка, наверное, какая-то! — сказал нетерпеливо Мир-Джавад, заинтригованный необычными сведениями.

Васо ухмыльнулся и покачал головой.

— Нет! Мой человек выяснил, все разузнал: в этом подъезде всего по одной огромной квартире для очень богатых людей, но из женщин только одна — жена директора гастронома на Елисейском лугу.

— Ну, вот, видишь? — удовлетворенно хмыкнул Мир-Джавад.

— Ты серьезно думаешь, что у Гимрии изменился вкус, и он перешел с нимфеток на пятидесятилетних?

— Исключено! — Мир-Джавад почувствовал легкое беспокойство. — Так к кому он приезжал, ты выяснил?