Охота на оборотня

Аватар склонил голову на бок и неприязненно уставился на собственную дверь. Возле дома ошивался полукровка и, судя по тому, что еще не успел сунуть руки в рукава гордона, совсем недавно — послеобеденный морозец с лихвой окупил ночную оттепель, напустив на улицы гололед.

— Вы пришли напомнить о дуэли?

— А разве есть повод?

Вилль многозначительно покосился на лопату.

— Если я набью вам морду, этого будет достаточно?

Аэшур улыбнулся, понимающе, но без единого проблеска подобострастия. Согласно этикету нечистокровный должен отвесить полупоклон высокородному и обратиться «л» лэрд', как к старшему.

После Алой Волны в межрасовом обществе стало не принято разводить излишние церемонии, но сейчас улица была пуста. Смущало одно — с этого утра сам Вилль подчинялся человеку, капитану Темару Буряку.

— Я хочу кое-что показать, пока вы снова не нашли способ попасть в переделку. Вас это заинтересует, обещаю.

— Проходите, — аватар безразлично пожал плечами.

Пока гость озирался, как показалось Виллю, с одобрением, сам он мучительно соображал, стоит ли предлагать выпить. Неизвестно, насколько затянется беседа, но переводить на полукровку красное вино совсем не хотелось. Не жалко, просто не по этикету.

Внезапно раздался отвратительный писк, и Вилль, скривившись, прочистил ухо, мысленно возблагодарив Алессу за избавление от мигрени.

— Тузик умер, — печально возвестил полукровка и полез в карман.

Извлек он оттуда небольшое разноцветное нечто и принялся мять его пальцами, чем-то мерзко пиликая. — Как думаете, Винтерфелл, мне завести собаку или котенка?.. Ладно, заведу крокодила для разнообразия.

Вилль молча перевел взгляд с «дохлого Тузика» на полуэльфа. Он сумел пересилить желание вытолкать придурка в шею: пожалеет убогого разумом только ради Тай-Линн.

— Пройдемте на кухню, — еще сомневаясь, как обращаться к гостю,

Вилль демонстративно взмахнул бутылкой. — Это что?

— Это — мое домашнее животное, Винтерфелл, — с лукавой гордостью усмехнулся Аэшур, протягивая овальный предмет, раскрашенный диким сочетанием синего, розового и оранжевого. Теплый на ощупь как лакированное дерево, но совершенно гладкий, ровно металл, с горящим ядовито-зеленым квадратом. Вилль приоткрыл рот: в квадрате бесновался черный головастик.

— Ничего не чувствуете?

— Колдовская дрянь, — Вилль с некоторой долей брезгливости повертел в руках «животное». Головастик в квадрате вытаращился скалозубом и голодно раззявил пасть.

— В нем нет Магии. Ни единой капли.

— Это невозможно! — фыркнул аватар, соображая, что же хочет ненормальный на самом деле. — Магия есть везде, мы дышим Магией!

— На солнце оно горит, а в темноте гаснет. Давайте я его покормлю, а вы угостите меня, — нахальный полукровка забрал «животное», панибратски пихнув Вилля локтем. Тот даже рассердиться не сумел.

Дожили!

Костыль он отставил к стене, а сам старался не припадать на больную ногу. Впрочем, Аэшур был увлечен общением с головастым крокодилом Тузиком и мученической гримасы не заметил. И не поднял взгляда, привычным движением седлая стул задом наперед.

— Эту штуку Орхэс привез из Скадара. Поначалу оно не светилось, и пришлось долго думать, как его оживить. Похоже, это что-то вроде головоломки или детской игры. Но, проклятье, Винтерфелл, оно чужое!

Совершенно иное! Мы пробовали воздействовать на него заклятьями — и ничего! — «животное» возмущенно пиликнуло, и Аэшур по-отечески заулыбался. — Ах ты, маленький гаденыш… Только-только покормил!

Вилль закашлялся и, скрывая накативший хохот, пригубил вино.

Вкусное, и плевать, что храмовое. Южный абырыкос оказался не соперником. Стоп!

— Кто — мы?

— Мы называем себя Сознающими, — ровно пояснил сумасшедший, продолжая забавляться с «животным». — Те, кто осознал, что назревает война.

— Пресветлая… Какая война?!

— Вы сидите в своей конуре и видеть не хотите дальше собственного носа, Арвиэль! — перебил его полукровка, пиликнув особо сердито и громко. — Все меняется! На юге видели корабль без герба, без флага… Очень необычный корабль — из металла. Кроме того, у него была труба, как у печки.

— Чушь! Корабль из металла утонет! Печка… Какая печка?!

— С дымком.

— Идите домой! Купите самогона и напейтесь вусмерть — полегчает, обещаю!

Аэшур нехотя убрал притихшее «животное» в карман. Так же неспешно повесив гордон на спинку стула, закатал рукава темно-синей кемалевой рубахи, и Вилль, в последний момент сумев совладать с изумлением, мазнул по его правой руке делано безразличным взглядом. От тыльной стороны запястья до локтя простер крылья татуированный филин с рыбиной в когтях. Там, где ильмарранские рабовладельцы выжигали клеймо.

— Моя мать знавала одного Перворожденного. Давно. Мне досталось имя Эданэль — единственное слово, что она выучила на эльфийском.