Охота на охотника

Ужковские, которые, помнится, не раз писали письма, требуя вернуть их роду Волынские вотчины, потерянные при Смуте, а после волей императора получившие новых хозяев. Тогда-то Ужковских полагали исчезнувшими, кто ж знал, что они при франкском троне убежище нашли, чтобы после с претензиями вернуться. И сейчас при дворе оживились. Женщин, правда, отослали, с ними и внук Ужковского на воды отправился… воды в нынешнем году зело популярны стали. Сам старик с двумя сыновьями в Арсинор прибыл, но во дворец не явился, сказался больным. И не иначе, как для оплаты целителей снял со счета сорок тысяч рублей золотом.

Патриаршие, еще одно почтенное семейство, крепко новыми порядками недовольное. Пусть не из древних, но все одно родовитые, а государь с этой родовитостью считаться отказался. И Сеньку Патриаршего за буйный нрав и кабацкую драку, в которой он умудрился человеку череп раскроить, судили, и приговорили к ссылке…

Эти во дворец являются, а еще привели с собой отряд наемников-австров, мол, личная гвардия и безопасности ради…

Куверецкие, Шамыржины…

…челобитная от почтенного купечества, на свои деньги нанявшего охрану подворьев, правда, вышло ее без малого несколько тысяч человек… купцы — народец ушлый, опытный, и знают, что если полыхнет Арсинор, то и слободу их тихую заденет.

— И получается, что…

— А если незаконнорожденный? — поинтересовался Димитрий. — Их твоя книга видит?

— Видит. Кровь — она кровь и есть, а все эти штуки с законностью придумали люди. Так отец сказал.

Ясно.

Вернее не ясно. Что бунт зреет, так тут оно понятно, и когда бунтовать станут, и даже имена крикунов, которые должны толпу поднять, выяснили. Только вот одно не ясно, кто их нанял… то есть, платили те же Ужковские с Патриаршими и прочими сочувствующими, но сами собой они бы не посмели.

Кто-то нашел недовольных.

Сумел договориться.

Вложил в дурноватые их головы мыслишки о бунте… и ведь поверили. Вон, Ужковские, уж на что осторожны, прежнюю смуту пересидели, только в землях ущерб претерпевши, а тут влезли по самое не могу. Стало быть, убедителен был тот, кто дело это затеял.

— Понятно… — Димитрий поскреб переносицу. — А если ее прячут?

— Кровь? — камешек в Лешиковой руке растекся лужицей, а после собрался.

— Ее самую… смотри, ты знаешь, что книга есть. Если имеется другой наследник, он тоже знает, что книга есть. И тебе достаточно спросить…

— Если бы это было так просто…

Лешек потемнел лицом.

— Непросто, — согласился Димитрий. — Но и не невозможно. Он знал, что ты спросишь. Так мог ли знать, что она ответит?

Лешек задумался.

Он сел на ковер, скрестивши ноги, и принялся разминать камешек. Он то вытягивал его каменною нитью, то скатывал ее, то сплющивал…

Вздыхал.

И наконец, покачал головой:

— Не знаю… я теперь понял, что не знаю многого. Отец ведь не должен был становиться императором. Он и до взрослых лет чудом дожил… и его не учили. А он, стало быть, не смог научить меня. И я просто не могу представить себе способ укрыться от нее. Она ведь на крови сделана, с кровью связана… и если бы способ был, неужели тетушка им не воспользовалась бы?

Он обернул каменную полоску вокруг мизинчика.

— Но с другой стороны… она женщина, ей тоже далеко не все рассказывали. Я думаю, что если бы она родила ребенка и спрятала его, то… почему не спряталась сама? А вдруг бы отец решил проверить? Вдруг бы он к книге спустился? Решился бы на то, что сделал я…

Димитрий молчал, не мешая другу. А тот, задумчивый, продолжал:

— Но книга не ответит просто так. Она требует платы… и одно дело платить за империю, а другое — за собственное любопытство… нет, это лишено смысла. Если прятать, то и мать, и дитя. И она ведь жива сейчас. Правда, где-то в Северных колониях обретается, полагаю, давно, да… и нет, книге не важно расстояние…

Димитрий чуть наклонил голову.

Если бывшая цесаревна, не поверив, что братец не станет искать ее, сбежала в колонии, где, как известно, отыскать кого-то презатруднительно, то… что получается?

Ничего.

Детей у нее нет или она их спрятала… а смысл, если она и без того в колониях прячется?

Не выходит, и все-таки… все-таки что-то мешает поверить, будто нет других наследников. Должны быть… кто-то, кто пребывает рядом… небось, выходец из колоний привлек бы внимание, значит, это кто-то другой… связанный и с Ветрицким, который что-то да знал…

— А что с Брасовой?

— Ничего, — Лешек моргнул. — А ведь и вправду… ничего… она жива… во всяком случае, книга уверена в этом…

Хорошо это или плохо? Не понятно пока.

— И как она… увидела?

— Венчание. Мы венчаемся на крови, а эту связь так просто не разрушить. Книга знает. Она не вышла замуж вновь. Живет в Арсиноре…

…и детей не имеет.

Или же…

— А что, если… — дурная мысль крепко освоилась в голове Димитрия, — спрятать можно лишь младенца? Сразу после рождения… если провести обряд… если…

— Зачем?