Охота на охотника

Мелодия все ускорялась. Звук, издаваемый скрипкой, нервный и дрожащий, становился все выше, пока наконец не замер, будто оборвавшись. И вместе с ним замерли слушатели, а потом по залу пронесся гул одобрения. Скрипач, дождавшись, когда станет тише, кивнул, будто показывая, что принимает восторг зрителей, и начал новую мелодию – на этот раз что-то печальную и трогательную.

Аксель одновременно скучал и удивлялся. После того, как Лотта уехала домой, он с удивлением обнаружил, что в доме стало как-то особенно пусто и уныло. Даже гремлин, который обычно мало обращал внимание на то, что происходит в квартире, полностью поглощенный своими механизмами, вяло перекладывал инструменты из одной кучки в другую, не зная, чем себя занять. Аксель, понаблюдав за ним несколько минут понял, что бедолага просто переживает. И только тогда сообразил, что ему самому тоже стало как-то неуютно в привычных стенах. Это было удивительно. До сих пор Аксель не замечал за собой привычки привязываться к малознакомым барышням – Лотта прожила у него всего несколько дней, причем какую-то часть времени его самого не было дома, и вот теперь выходило так, что без нее стало пусто. Нельзя сказать, что он по-настоящему тосковал, но общества взбалмошной девчонки охотнику определенно не хватало.

Сидеть дома с таким настроением было лень, и Аксель решил провести остаток отпуска так, как собирался изначально – то есть попытаться обойти как можно больше злачных заведений Бардака и определить наконец, которое из них его любимое, разумеется, после того, как навестит бывшую наставницу и сообщит ей последние новости. То, что было написано в письме, он не забыл и считал, что должен непременно донести до соратников тревожную информацию. Однако посещение не состоялось – Ида по-прежнему не вернулась с охоты, так что пришлось сразу переходить ко второй части плана. Правда, изучение географии питейных заведений Бардака надолго не затянулось, и уже через два дня охотник обнаружил, что вместо того, чтобы отправиться неизвестно куда, он сидит в «Пьяном кочегаре» – кабаке, располагавшемся совсем недалеко от дома, в котором он проводил свободные вечера последние несколько лет. Тем более по вечерам здесь иногда играл кантор, скрипач, а Аксель с недавних пор обнаружил в себе любовь к скрипке. Впрочем, несмотря на то, что музыкант, безусловно, был талантлив, музыка была все же не настолько хороша, как та, что играла Лотта. Что-то в ее мелодиях было особенное – то ли благодаря советам Черной Орчанки, а может, дело было в личности исполнителя.

Аксель предпочитал об этом не задумываться, да и вообще старался поменьше вспоминать юную гратту Ольсен. Впрочем, сегодня это было не сложно. Новая статья в «Горячих новостях Пенгверна» так и притягивала взгляд, хотя охотник и без того прекрасно помнил, что там написано. Очередная история о том, как неназванный охотник, проявив вопиющую некомпетентность, при уничтожении одержимого устроил пожар и лишил не одно семейство крова. Аксель эту историю слышал. Конечно, вины его коллеги в том пожаре не было, да и вообще, одержимый, за которым охотился незнакомый ему охотник, был довольно опытен и силен, убить его было невероятно сложно, тот охотник чудом остался жив. Аксель, в общем, не ждал хвалебных дифирамбов, но читать писульку все равно было неприятно. Мерзкий писака из какой-то заштатной газетенки просто исходил ядом, а, главное, он не преминул в конце статьи сообщить «любезному читателю», что скоро с произволом охотников наверняка будет покончено. Журналист упомянул, что «наше неторопливое правительство наконец-то обратило внимание на этот вопиющий беспредел, и в ближайшее время вопрос об ограничении полномочий охотников и реорганизации этой невнятной структуры будет всесторонне рассмотрен, во многом благодаря усилиям его коллеги из «Правдивого шахтера» и других тружеников пера». Вот это уже настораживало, особенно вкупе с предупреждением магистра Ольсена.