Охота на охотника

Затем поручик пригласил нас следовать за собой, и мы вошли в лес, направляясь куда-то вправо от хутора по довольно неплохо протоптанной среди деревьев тропе. Возражать или дергаться в этой ситуации я счел глупым – глядишь, нас таки выведут из этого тупика.

Лично мне было не очень понятно, с чего это адъютант командира полка (пусть и венгерского) шляется по лесу. По идее, он должен либо сидеть в штабе, подле своего непосредственного начальства, либо передвигаться на машине, мотоциклете или, на худой конец, верхом (учитывая, что его полк, судя по всему, был кавалерийским, последнее было наиболее вероятно). И вот на́ тебе – гуляет пешком среди передовых боевых порядков. В связи с какой-то необходимостью лично контролирует процесс облавы на партизан или банально выслуживает крестик? Черт знает что вообще было в мозгах у этого венгра…

В общем, по тропе впереди меня с довольно беззаботным видом шел поручик Келемен, потом я с графиниными вещами (на кой ляд я их тащил, тоже было непонятно), за мной придерживающая живот и убедительно изображающая плохое самочувствие Ката и последним – брякающий при ходьбе висящими на поясе котелком и каской солдат, по мрачному лицу которого было ясно, что ему то все эти пустые хождения по лесу точно на фиг не сдались.

И, хотя где-то в лесу все еще постреливали, Келемен и его подчиненный держали оружие по-походному, за спиной. То есть, надо полагать, они решительно ничего не опасались. Хотя, учитывая, что в кронах деревьев все еще орали и перелетали с места на место потревоженные пальбой птицы, мы мало что могли расслышать, даже вблизи.

– Varjon, ki megy? – неожиданно окликнули нас из кустов.

– Balaton! – спокойно отозвался поручик, останавливаясь.

– Pecs! – выдали ему в ответ явный отзыв на пароль и добавили: – Menijen at!

Мы двинулись дальше. Географические пароль и отзыв (Балатон это озеро, а Печ – город в Венгрии) на проход через расположение этих венгров, конечно, были полезной информацией. Однако я не знал, сможем ли мы с графиней вообще воспользоваться этим. И пока мы шли, минуя росший по сторонам тропы кустарник и заросли высоченной крапивы, я подумал – а что нам это хождение вообще даст?

Подозреваю, что этот поручик Келемен, как и положено типичному адьютанту, особой смекалкой и инициативой не отличался. А значит, и действовал строго по стереотипу. Встретив в лице нас с графиней Катой нечто непонятное (персоны вроде нас были, культурно выражаясь, не на месте в логове этих польских «экстремистов»), он первым делом решил отвести нас в ближайший штаб, чтобы сдать нас там с рук и, таким образом, сложить с себя всякую дальнейшую ответственность – пусть вышестоящее начальство разбирается. Ему-то хорошо, а нам? Ну, придем мы в их штаб, и что? Допустим, что командующие идущей в здешней округе противопартизанской операцией венгерские офицеры еще не были в курсе всех наших с графиней «подвигов» и никак не могли связать наше появление на лесном хуторе как с лежащим на просеке со вчерашнего дня планером, так и с произошедшим накануне воздушным боем. Но, по логике, они неизбежно должны были связаться с немецким командованием и доложить об обнаружении в зоне боевых действий графини Дешеффи и крайне подозрительного турецкого коммерсанта по фамилии Йылдырым. А уж немцы-то сразу объяснят им, кто мы такие, и прикажут посадить нас под замок с приставлением часового до приезда гестапо. Хотя, скорее всего, Ката надеялась найти в этом штабе какой-нибудь транспорт (в идеале – автомашину), завладеть им и немедленно рвать когти подальше отсюда. Хуже будет, если телефон в штабе найдется, а вот транспорт – увы.

– А точно в штаб идем? – не оборачиваясь, спросил я у шедшей сзади Каты. Конечно, на банальный расстрел нас так далеко точно не повели бы, но почему бы и не спросить лишний раз? При разговоре следовало избегать любых двусмысленностей, дабы не возбуждать подозрения у поручика Келемена, чья обтянутая мундиром спина маячила на тропе метрах в трех впереди меня.

– Господин поручик сказал, что да.

– И далеко до этого штаба?

Мой вопрос был не праздный. Мы топали по лесу уже минут пятнадцать и пока что не увидели перед собой никого, кроме давешнего «секрета» в кустах. Оно и понятно, спрашивается – какой в лесу может быть фронт и «линия боевого соприкосновения»? Этак можно было запросто попасть и обратно в лапы к польской шляхте.

– Господин поручик не сказал, – отозвалась графиня.

– И что мы с этого будем иметь? – спросил я.

– Посмотрим, – ответила Ката. – Думаю, выбора у нас все равно нет. По крайней мере, выйдем туда, где не стреляют…