Охота на рэкетиров

— Пусти меня! Видеть тебя не хочу! Иди к своему Протасову. Пьянствуй с ним, сколько влезет! Да хоть поселись в этой дыре! — Кристина попыталась выйти. Андрей силой втянул ее обратно. Ссора принимала все более крутой оборот.

Женщина сопротивлялась отчаянно. Немалые физические затраты заставили Андрея задышать ртом. Она немедленно уловила запах спиртного. Тут-то все и началось.

— А ну-ка обожди! — прекратив борьбу, она придвинулась к Андрею, поводя носом, как охотничья собака, почуявшая дичь. Ноздри Кристины трепетали.

— Так ты еще и нажрался, — сообщила она голосом Вышинского,[65] выносящего смертный приговор. — Еще и нажрался, дерьмец…

Судя по голосу можно было предположить, что она сама не верит в подобную наглость, но Андрей не поддался на эту уловку. Опровергнуть обвинение было нечем, запах самогона не утаишь, как и шило в мешке. Оставалось либо молчать, либо идти на попятную. Бандура предпочел второе.

— Зайчик, — начал он заискивающе.

— Не смей ко мне обращаться! — ледяным тоном ответила Кристина. — И не прикасайся ко мне. Я ухожу. — Она решительно шагнула наружу. Изловчившись, Андрей поймал ее локоть.

— Не трогай меня! — взвизгнула Кристина на всю улицу. — Отцепись! Катись к своим дружкам!

— Да уймись же ты! — в свою очередь распалился Андрей. — Ну, зашел к другу. Выпили по рюмашке. Какие проблемы, детка?

— Никаких, подонок! Уже никаких. Лапы забери! Вали, нажирайся. Водку увидел, слюни потекли? Обо всем на свете позабыл? Дерьмо!

— Попридержи язык! — выкрикнул Андрей, быстро теряя над собой контроль, — попридержи свой долбаный язык!

— Что ты сказал?! — Кристина замерла, как будто получила пощечину. — Что ты сказал?

— То, что слышала!

— А ну отпусти меня, мразь! — Ее полные слез глаза сверкнули такой яростью, что он невольно отшатнулся. Но, не ослабил хватку. И тут же схлопотал затрещину. От неожиданности молодой человек отпрянул и тут же получил вторую. Андрей зарычал, вцепился ей в плечи и начал яростно трясти. Еще немного, и он бы ее, вероятно, придушил. Извернувшись, Кристина снова размахнулась, но Бандура был на чеку, перехватил ее кисть на полпути. Кристина не осталась в долгу, наградив его целым букетом оскорблений:

— Сволочь! Скотина! Ублюдина! Мразь! Кусок дерьа! Сопляк вшивый! — выкрикивала она сквозь рыдания.

В конце концов, Андрей разжал пальцы, и она практически вывалилась из машины. Вскочила и, даже не отряхнувшись, нервно засеменила прочь. Удалялась Кристина в сторону Крыма, хотя, возможно, просто об этом не думала.

— Истеричка хренова! Больная на голову! — выкрикнул Андрей ей в спину.

Поморщившись, он дотронулся до щеки. Скула пылала огнем. Поглядев в зеркало, Андрей обнаружил две угрожающего вида царапины, оставленные ее ногтями. Обе кровоточили, щека быстро наливалась краснотой.

— Харю мне разодрала, — без особой злобы, скорее озадаченно, проговорил Андрей.

— А я и не заметил… Ну надо же. И за что? Ну вот за что, спрашивается?…

Он откинулся в кресле и закурил, с удовольствием затянувшись. Кисть левой руки саднило. Бандура поднес ее к носу и нашел следы укуса.

— Вот дела. Еще и цапнула меня… Психопатка, чертова… Уколы от бешенства теперь делай…

Последняя мысль заставила его улыбнуться. Он почти успокоился, хотя руки еще дрожали.

Ссора казалась абсолютно бессмысленной. Что называется — на ровном месте. Сцена вышла безобразная, с мощным выбросом угольно-черной, разрушительной энергии с обоих сторон. Как будто взорвалось что-то. Снаряд с фекалиями, например. Андрей поискал глазами Кристину. Ее фигурка успела превратиться в совсем маленькое пятнышко, еле различимое далеко впереди. В том месте, где трасса ныряла за горизонт.

Андрей нерешительно огляделся. Возвращаться в прокуренную халупу Протасова ему не хотелось. Следовало что-то предпринимать. Пока Андрей перебирал в уме возможные варианты действий, Кристина скрылась из виду.

— А пойло и вправду дрянь, — изрек Андрей, барабаня по клавише регулировки кондиционера. Потом, сплюнув, опустил до упора стекла. — Как такое дерьмо вообще употреблять можно? Натуральные помои, бляха-муха!

«Текила», — важно сказал внутренний голос.

«А «Текила » и есть дерьмо.

В салон хлынул свежий воздух, напоенный запахами прелого сена и высушенной за день, мечтающей о дожде почвы. Солнце давно прошло зенит, больше не палило, только грело. Вечер обещал быть погожим и теплым. Таким, когда совсем не хочется ссориться. Андрей остался один. Прикосновения легкого ветерка казались ласковыми, но не утешали.

Сжав зубы, Бандура воткнул передачу и в минуту нагнал Кристину. Она шагала вдоль обочины с исступленностью чемпиона по спортивной ходьбе, намеревающегося поставить очередной рекорд. Глаза смотрели вперед. Лицо было не выразительнее, чем у зомби.

— Кристина, — примирительно начал Андрей, придав голосу самые нежные интонации, на какие только был способен. — Золотце? Садись в машину.

Кристина и ухом не повела.

— Кристина?!

Ноль внимания.

— Любовь моя!.. Садись, а?.. Золото мое. Поехали… Мне еще пятьдесят уколов от бешенства где-то сделать надо…