Охота на сокола. Генрих VIII и Анна Болейн: брак, который перевернул устои, потряс Европу и изменил Англию

Царствование Анны, обернувшееся для нее настоящей катастрофой, продолжалось всего 1083 дня, однако за это короткое время ей удалось придать значительный вес роли, которую могла играть королева. За годы своего становления она поняла, чего может достичь решительная и целеустремленная женщина. Умение отстаивать свои позиции и сохранять приверженность идеям, в особенности религиозным, неминуемо должно было привести ее к противостоянию с агрессивной мужской средой при дворе Генриха. Она прекрасно разбиралась в людях, делая ставку на энтузиазм молодых евангелистов и на их стремление к переменам. Она поощряла их рвение и оказывала им покровительство. Она со всей серьезностью относилась к финансовым вопросам, понимая, какую пользу можно извлечь из земельных владений и как частичное перераспределение ресурсов может заставить активы монастырей работать на благо общества. Она знала, когда следует проявить упорство, выдержать паузу или уступить, прекрасно отдавая себе отчет в том, как легко женщина во власти может нажить себе врагов в мире, где царят патриархальные устои. Благодаря этим качествам Анна занимает достойное место в пантеоне славы рядом со своей дочерью Елизаветой.

23. Опасные времена

В январе 1534 года Генрих вновь созвал парламент, и уже в начале февраля Томас Кромвель в должности председателя парламента представил законопроект об упразднении любых выплат в пользу Рима и об изменении титула Екатерины, которая отныне должна была именоваться «вдовствующей принцессой». 20 марта последовал законопроект, согласно которому брак Генриха и Екатерины признавался не имеющим законной силы, а права на престолонаследие закреплялись за детьми Анны. Корону наследовали по праву первородства сначала сыновья Генриха и Анны, а после – их потомки. При отсутствии мужского потомства наследницей становилась Елизавета. Окончательно принятый и утвержденный Акт о престолонаследии предписывал всем королевским подданным мужского пола старше четырнадцати лет принести клятву в том, что они подтверждают «полезное действие и содержание» этих мер. Актом были определены новые формы государственной измены: отныне поступки или сочинения, угрожающие королю, «поношение» или порицание его брака с Анной расценивались как особо тяжкая государственная измена. Поистине драконовское расширение действия закона означало более широкое толкование понятия измены: любое проявление несогласия или словесное подстрекательство к оному влекло за собой наказание в виде пожизненного лишения свободы и имущества¹.

23 марта, в понедельник на Страстной неделе, законопроект о престолонаследии, согласно которому право наследования короны переходило к детям Анны Болейн, был одобрен в палате лордов. В этот же день в Риме кардиналы в консистории единогласно проголосовали в пользу Екатерины и папа Климент объявил ее брак с Генрихом законным, а брак Генриха и Анны – недействительным. Было очевидно, что уверенность Жана дю Белле в успехе дипломатических шагов, предпринятых в последнюю минуту, оказалась ложной. Оставалось надеяться лишь на то, что решение об отлучении Генриха от церкви повиснет в воздухе, поскольку Климент, несмотря на свои прежние угрозы, прилагал все усилия к тому, чтобы не допустить войны в тот момент, когда силы Карла были заняты подавлением лютеранских восстаний в Германии и отражением турецких войск, которые вторглись на запад Средиземноморья и в Северную Африку, захватив Тунис. Тем не менее угроза санкций со стороны папы все еще представляла серьезный риск для Генриха².

Генрих окончательно и бесповоротно решает разорвать отношения с Римом и придать законный статус своим притязаниям на пост главы Церкви Англии. Его преданность Анне была сильна так же, как в день их бракосочетания. Она была для него законной супругой, полноправной королевой и женщиной, которую он любил и хотел, чтобы она была рядом с ним до конца, пока он здравствует и правит. Если Климент не пойдет на уступки, он готов ответить ему открытым неповиновением. Если его подданные станут возражать, он напомнит им о правилах послушания своему суверену. Все несогласные должны держать свое мнение при себе, а иначе им придется понести суровое наказание. Папская юрисдикция, утверждал он, осуществлялась в Англии «лишь только вследствие нашей небрежности или узурпации власти, как мы понимаем это сейчас». Иной власти над собой, кроме Божьей, он не признавал³.