Охота на тень

— У вас есть предположения, где бы он мог быть? — спросила Малин.

Улла заколебалась. Костлявыми пальцами она принялась смахивать с халата несуществующие крошки.

— Он иногда навещает приятеля в Тэбю. Мне кажется, его зовут Леннарт. Леннарт Оскарссон. Но я не могу сказать точно. И мобильник у Ларса разбился, так что связаться с ним я не смогу. Или он потерял его? Не помню. Нет, всё-таки разбился — несколько дней назад Ларс собирался сдать его в ремонт. Да, это ведь не в первый раз. Месяц назад Ларс уронил его в ванной. Я говорила ему не брать телефон в ванную, но он и слушать не желает.

Манфред бросил на Малин короткий, но явно растерянный взгляд.

— Ещё кое-что, — сказала Малин. — Я вдруг поняла, что ваш родственник, Биргер фон Бергхоф-Линдер, во время войны служил в госбезопасности.

— Биргер? — переспросила Улла и часто заморгала. — Да, в молодости он был каким-то там агентом. А потом его отправили послом в Вену. Но Биргер был вспыльчив, я думаю, на дипломатической службе он тоже долго не продержался. Он ведь ввязался в драку с…

Она осеклась и посмотрела на Манфреда. Кончиком языка облизнула губы.

— Только… какое всё это имеет отношение к Ларсу? Я вообще сомневаюсь, что они были знакомы.

— Вы слышали об убийстве в районе Клара в 1944-м? — спросила Малин. — Проститутка была убита и приколочена к полу гвоздями.

— Прямо как в Эстертуне? — вытаращив глаза, спросила Улла. — Нет, я о таком не слышала.

Малин заметила, что Манфред собирается уходить.

— В таком случае, не будем злоупотреблять вашим вниманием. Вы знаете, когда Ларс вернётся?

— О, он никогда не задерживается дольше, чем на одну-две недели, — ответила Улла с кроткой улыбкой.

— Чёртово дерьмо! — проворчал Лодде, когда они вышли на улицу. — Что будем делать? Отложим обыск?

Манфред кивнул и встал поближе к стене дома, чтобы спрятаться от дождя.

— Нельзя его спугнуть. Продолжим наблюдение, и возьмём его сразу, как он объявится.

Малин, прищурив глаза, поглядела на дом, где в одном из окон маячило бледное лицо. В следующий миг лицо исчезло, и гардина вернулсь на своё место.

— Думаешь, она его предупредит? — спросила Малин.

— Старуха-то? — спросил Лодде. — Я бы не удивился. Нам стоит заехать в участок и поискать координаты этого Леннарта Оскарссона.

Манфред повернулся к Малин:

— Заедешь к Эрику Удину по пути в Стокгольм — взглянуть на то, что он хотел нам показать? Можешь взять мою машину.

55

Уже начинало смеркаться, когда Малин припарковалась возле таунхауса у озера Тунашён. Глина на подъездной дороге застыла на холоде. Ветер гнал опавшую листву с газона к тщательно ухоженной туевой изгороди. Несколько отдельных капель дождя упали на щеку Малин, пока она звонила в дверь.

Звук был высокий и режущий, он навеял Малин мысль о дверном звонке, который установила у себя дома её мама, когда начала терять слух.

Ничего не происходило.

Малин позвонила ещё раз, но ответом ей была тишина. Она полезла в карман, извлекла мобильник и набрала номер Эрика Удина.

Звонок был переадресован на голосовую почту.

Малин записала короткое сообщение и положила трубку.

Потом она осторожно толкнула дверь. Та распахнулась без всякого усилия, и Малин сделала несколько шагов внутрь, а потом закрыла за собой дверь.

— Эрик? — прокричала она. — Это Малин Брундин из полиции.

Из кухни доносилось тиканье стенных часов и глухое бормотание холодильника.

— Эрик, ты здесь?

Она вошла в кухню.

Погружённое в сумрак помещение выглядело точно таким, каким она его запомнила: потёртая мебель и тяжёлый стол тёмного дерева. Кружевная скатерть и сахарница из прессованного хрусталя. Мойка сверкала чистотой, а в воздухе витал тонкий аромат кофе.

Малин отправилась в гостиную, где обстановка также была чистой, опрятной и потрясающе старомодной. На диванах теснились вышитые подушки и несколько пледов, а на книжной полке стояли книги и фотоальбом.

— Эрик! — прокричала она в очередной раз, и пошла дальше, в маленькую спальню, которая располагалась за стеной.

Там стояла высокая кровать, застеленная цветочным покрывалом и украшенная подушками в тон. На небольшом прикроватном столике стояли пузырьки с лекарствами. Сложенные ходунки стояли прислонёнными к стене.

«Должно быть, это бывшая комната Май», — догадалась Малин, и поёжилась — ведь с тех пор, как она умерла, прошли годы.

«Почему Эрик не избавился от её вещей? И где спит он сам?»

И тут Малин вспомнила о дверце в прихожей. Может быть, там и была его комната?

Она вернулась в прихожую и открыла дверцу. За ней оказалась лестница, ведущая в подвал.

— Эрик! Ты дома?

Шаг за шагом Малин спускалась всё глубже в темноту, потом нащупала выключатель и нажала на него.

Подвал оказался жилым. На полу лежал линолеум, а стены были выкрашены в голубой цвет. Одну из стен украшали две картины, на обеих были изображены шхеры. В углу маленькой прихожей Малин заметила открытую дверь. За ней оказался чулан. На полу там повсюду были разложены какие-то бумаги, а сложенные картонные коробки были собраны в стопку у стены.

Малин пошла в другую сторону и, остановившись перед очередной дверью, постучала.

— Ты здесь? Ау!