Охота на тринадцатого

Кто-то скажет – так не воюют. Кто-то скажет – так не пишут. Это правда, но… для сказок. А все, кто бывал на войне, подтвердят – там убивают. Летно-подъемный состав выбивают в среднем за три месяца боев, таков непреложный закон, не обойти его, не обмануть.

Я сам был там и еле уцелел, я знаю.

Мои герои замахнулись на устои общества, были готовы заплатить за это – и заплатили самой надежной из валют. Жизнь бесценна, перекроет любые кредиты.

И вообще – кто из начавших революцию смог увидеть ее результаты?

Только я, но я живу вечно.

Да, так не пишут, но я следую правде и не отступлюсь.

Сыны Даждь-бога погибли, но успели сделать то, о чем в двадцатом веке мечтали мы. Почему не удалось нам? В двадцатом веке не было сынов Даждь-бога. И не было «тринадцатого». Откуда им взяться в обществе прямоходящих хищных?

Я сам из тех времен, я подтверждаю.

Я тот, кто молчит…

Жизнь продолжается

Луна-1, европейский сектор

– Мой адмирал! Не вернете Клондайк в лоно Европы – откажусь от бремени кайзера! – заявил Ежи Радзивилл и непреклонно уставился на Штерна.

– О, уже монаршие нотки в голосе прорезались! – проворчал адмирал, примеряя рубашку. – Значит, в очередной раз откажешься… Зачем тебе война за Клондайк?

– Адмирал! Там наш основной завод расходников! Мы на чем летать будем?!

– Сыны Даждь-бога… – адмирал придирчиво осмотрел себя в зеркало, поморщился и снял рубашку, – так вот, сыны Даждь-бога обещали, что… не станут препятствовать нам получать с Клондайка продукцию… у них нет намерений вмешиваться в ценовую политику наших предприятий…

– Там – ремонтные доки! Военные ремонтные доки!

– … и они не полезут в работу ремонтных доков. Наши учебные заведения их также не интересуют, как и наши пансионники, наша администрация и наша полиция… Что тебе еще надо, Ежи?

– Откуда у вас такие невероятные сведения? – угрюмо осведомился Радзивилл.

– От разведки. От моей личной разведки.

– Вашей личной разведкой вообще-то я и руковожу. Но ко мне эти сведения не поступали.

– От моей личной, Ежи, личной разведки!

– Лючия?

– Лючия, – подтвердил адмирал и раздраженно отшвырнул рубашку. – Ежи! Какой дебил мне это подсунул? Какой дебил это вообще придумал?!

– Это одежда бисекс, – еле заметно улыбнулся бывший адъютант. – Если вы не заметили, адмирал – мы теперь на Луне-1. Здесь все так одеваются. Здесь и на Земле. Мода, сэр.

– Зачем? – с тихим недоумением спросил Штерн. – Вот это… зачем?

– Одежду бисекс носят люди бисекс, адмирал. На Луне-1 и Земле их абсолютное большинство, остальные подстраиваются под моду. Ваши имиджмейкеры разумно решили, что придерживаться общепринятого стиля – правильный вариант.

– Разумно? Они бы мне еще лифчик подложили! – буркнул адмирал и полез в гардероб. – Ежи, ты еще чего-то хотел?

– Адмирал! – возмутился Радзивилл. – Но Лючия Овехуна…

– Да, я понимаю, что Лючия представляет у нас интересы сынов Даждь-бога, – спокойно сказал адмирал и удовлетворенно улыбнулся, наконец обнаружив подходящую по стилю рубашку. – Она сама из них.

Штерн оглядел себя в зеркало, расстегнул верхние фиксаторы, расправил на плечах ворот и повернулся. Радзивилл удивленно моргнул: перед ним стоял одетый в спортивном стиле, спокойный, уверенный в себе мужчина с легкой сединой в волосах, вовсе не тот сумасшедший шустрый старикан с крупнокалиберным пистолетом в руке, каким он привык видеть своего начальника и кумира.

– Я понимаю, что Лючия – русская разведчица, – усмехнулся адмирал. – И всегда понимал. А понимаешь ли ты, что она – моя жена? Она – Лючия Штерн, понимаешь?

– Да, но…

– Все же не понимаешь. Присядь. Вино?

– Сэр, я понимаю, что вон та молоденькая девушка – ваша жена, – осторожно сказал Радзивилл. – Я не понимаю, что в ее юном теле такого ценного, чтоб терпеть шпионку в своем личном пространстве, но… мне и не надо понимать. Она ваша жена, вам и терпеть – вам и контрразведке. Чего я не понимаю действительно, хотя должен – как сказанное вами может быть правдой.

– Не веришь мне?

– Сэр, вера – вопрос религии, а у нас экономика, – улыбнулся Радзивилл. – Веру в пищевую кассету не расфасуешь и вместо расходников не поставишь.