Охота на царя

– Наоборот, сами сюда едут, – Каргер выложил на стол телеграмму от Косаговского. – К нам с секретным поручением выехали два уполномоченных лица министерства. Приказано создать им все условия для успешного выполнения поручения. Готовится что-то важное…

Глава 9 Особое поручение

Благовещенская площадь. Большая Московская гостиница.

В шестнадцать часов пополудни в кремлевском кабинете Каргера, подальше от ярмарочной суеты, состоялось секретное совещание. Присутствовали: начальник губернского жандармского отделения генерал-майор Шамшев и его помощник подполковник Лесовский; от губернатора – его чиновник для особых поручений надворный советник Михайлов; от полиции – Каргер, Благово и Лыков. И приезжих двое петербуржцев. Старший из них был хорошо известен Николаю Густавовичу и Павлу Афанасьевичу: статский советник Полозов занимал уже много лет должность начальника особого отделения департамента полиции исполнительной. Он и представил второго гостя:

– Господа, прошу познакомиться.

Мужчина выше среднего роста, ненамного старше Лыкова, по-военному четко щелкнул каблуками, хотя был и в партикулярном платье:

– Отдельного корпуса жандармов ротмистр барон Таубе, Виктор Рейнгольдович.

Лыков покосился на него. «Года на три старше меня, а уже ротмистр! Быстрое производство у господ жандармов; в армии на выслугу этого чина уходит двенадцать лет…». Однако озлиться на барона как следует Алексей не смог: тот ему положительно нравился. Широкий в плечах и узкий в бедрах, как-то по-особенному гибкий – так двигаются милые лыковскому сердцу пластуны. Взгляд спокойный, умный; держится барон корректно, но с достоинством и очень уверенно. Смуглое загорелое лицо выразительно и красиво. Странный загар…

Полозов сразу взял ход совещания в свои руки. Даже генерал Шамшев слушал его с напряженным вниманием.

– То, что я вам сейчас сообщу, господа, является важным государственным секретом. На конец этого, или начало будущего года намечен приезд в Нижний Новгород государя императора.

Статский советник сделал паузу, чтобы все в полной мере осознали важность услышанного.

– В нынешних обстоятельствах, когда на государя объявлена террористами настоящая охота, безопасность его перемещений есть наша главная задача. Визит будет однодневным и неофициальным.

– Это как? – не удержался Каргер. – Что значит неофициальным?

– Это значит, уважаемый Николай Густавович, что не будет никаких депутаций, приемов и смотров. Государь приезжает на один день, для того чтобы принять иконостасы собора Александра Невского. Как вы знаете, он считает этот собор своим. Во-первых, он назван именем его небесного покровителя, святого Благоверного великого князя Александра Ярославича Невского, а один из приделов храма – именем небесного покровителя его отца. Во-вторых, сам собор построен ярмарочным купечеством по случаю пребывания в вашем городе венценосной четы в августе 1858 года. Место для возведения храма указано лично государем… Первый кирпич в его основание заложил двенадцать лет назад великий князь Владимир Александрович; наблюдать ход строительства приезжал наследник. Словом, это ИХ семейный собор. Постройка его завершена уже пять лет назад, сейчас заканчивают отделку внутреннего убранства. Осталось самое важное – иконостасы. Как вы знаете, у храма – два придела: Никольский и Макариежелтоводский; вместе с главным престолом выходит три иконостаса. Часть икон для них взяты из упраздненного Макариевского монастыря, еще более ста пятидесяти образов дописываются в Москве мастером Соколовым. К Рождеству он обещает закончить работу. Необходимо будет составить все три иконостаса из сборных образов без внутренних противоречий, как нечто целостное. Работа трудная, и государь хочет принять ее еще до освящения. Лично принять…

Теперь о сложностях. Ваша губерния, слава Богу, не заражена такой бациллой нигилизма, как, например, Саратовская или Царицынская. Но и у вас имеются их конспиративные квартиры, боевые и пропагандистские группы. Покушавшийся на государя Соловьев перед покушением скрывался в Нижнем Новгороде. К вам приезжал член Исполнительного комитета Морозов, с целью организовать из местной тюрьмы побег известной Брешко-Брешковской. С июля по август семьдесят восьмого года на Сормовском вагоностроительном заводе работал столяром Степан Халтурин, тот самый, что взорвал Зимний дворец и едва не погубил все августейшее семейство…

Жандармы Шамшев и Лесовский сидели мрачные и пристыженные – ничего из перечисленного они не знали. Полицейские же были невозмутимы – не по их ведомству промахи.

Барон Таубе неожиданно перебил статского советника: