Охота на убийц. Как ведущий британский следователь раскрывает дела, в которых полиция бессильна

Помимо удовлетворения от проделанной работы я втайне испытал и чувство облегчения. Я не стал тогда говорить об этом своим ребятам, но понятия не имел, насколько можно было полагаться на порядочность местной полиции. Я подозревал, что совсем нельзя, но не собирался узнавать. В странах вроде той, что мы посетили, многие полицейские в небольших городах получают мало, особенно рядовые сотрудники. Преступник в бегах, приехавший из другой страны, первым делом постарался бы найти кого-то, кто предупредил бы, если бы кто-то начал о нем расспрашивать, и платил бы за это.

Однажды я уже сталкивался с подобной ситуацией в другой стране: приходилось не только думать о человеке, за которым мы вели наблюдение, но и оглядываться по сторонам, чтобы убедиться, что за нами самими никто не следит.

Камбоджа – определенно одна из самых удручающих стран, в которых мне только довелось побывать – такого масштаба бедности и насилия над детьми я больше не видел нигде. Дети здесь считаются товаром, который можно обменивать и продавать. Я оказался в этой стране, чтобы выследить и снять педофилов, регулярно прилетающих из Великобритании в поисках жертв, и встретиться с людьми, занимавшимися торговлей детьми. Уже в начале поездки не было никаких сомнений, что местная полиция сообщила о нашем прибытии. Не желая рисковать оказаться за решеткой из-за нарушения неприкосновенности частной жизни людей, которых мы выслеживали, ни я, ни оператор не собирались спорить с враждебно настроенной группой охранников, которые нас остановили и окружили.

Мы понятия не имели, были ли это на самом деле охранники или же полиция под прикрытием. Они потребовали показать, что успел снять оператор и очистить карту памяти – в противном случае угрожали забрать оборудование и уничтожить его. Мы охотно выполнили их требования: в видеокамере было предусмотрено две карты памяти, между которыми оператор мог переключаться. Мы сказали, что еще ничего не сняли, и оператор, переключившись с одной карты памяти на другую, показал, что на ней ничего нет. Они так и не узнали, что у нас остался весь отснятый материал.

Чтобы встретиться с торговцами детьми в Камбодже, я изменил внешность и взял другое имя. Задолго до полета решил, что мне нужен другой, но как можно более естественный внешний вид, поэтому отрастил волосы и покрасил их в рыжий цвет, отпустил бороду и усы, надел очки. Почти никому не сказал, куда направляюсь.

Собрав как можно больше информации о камбоджийских сутенерах, включая множество видеозаписей, сделанных в различных рискованных ситуациях, я смог предоставить полиции увесистое досье, и спустя несколько месяцев это привело к аресту и осуждению ряда преступников. Передавая материалы, я несколько переживал, оставалась вероятность, что какой-нибудь продажный полицейский захочет меня арестовать за нарушение неприкосновенности частной жизни, поэтому заранее подстраховался. Я сделал копии всех материалов: один экземпляр забрал с собой, а один оставил местным благотворительным организациям, занимающимся защитой детей и отслеживанием деятельности иностранцев, прибывших в страну для удовлетворения сексуального влечения к маленьким детям. Они хорошо контролируют происходящее, и я до сих пор поддерживаю с ними контакты.

Кроме того, и в Великобритании, и за границей мне удалось устроить очную ставку мужчинам, которые после предварительной переписки в интернете совратили детей или предприняли такие попытки. Возможность поговорить с людьми, называемыми в таблоидах не иначе как монстрами, заставить их изложить свою версию истории – отличный способ собрать дополнительную информацию, которая поможет добиться обвинительного приговора.

Приходится тщательно взвешивать риски – в некоторых странах я вел себя далеко не так беззаботно. Так, в ОАЭ я решил путешествовать без оператора, а в Дубай и вовсе отправился лишь вдвоем с Дэвидом Уэллсом, другом-адвокатом.

Я знаю Дэвида очень давно, уже больше десяти лет. Мы познакомились, когда он защищал в суде Барри Джорджа, незаслуженно обвиненного в убийстве Джил Дандо, и впоследствии стали друзьями. Он всегда специализировался на судебных ошибках, писал для Inside Times – журнала для заключенных. Дэвид совсем не похож на типичных адвокатов, с которыми мне доводилось иметь дело – он чрезвычайно дальновидный и думает как расследователь. Им движут не деньги, а желание сделать все в интересах клиента. Его навыки отлично дополняют мои, и из нас вышла отличная команда.