Охота на ведьму

— О чём вы думаете, что у вас сделалось такое глупое лицо? — он задал этот вопрос неожиданно, но девушка, в кои веки раз, не растерялась.

— Думаю, может, вам станет меня жалко, и вы согласитесь помочь…

Торой расхохотался.

— Пожалуй, я так и поступлю, щадя вашу наивность. Тем более, очень интересно, зачем атийцам делать гадость флуаронскому королю. А, если учесть, как много колдунов сейчас устремились в эту самую Атию… и вовсе прелюбопытная история получается. Что ж! Едем к вам. Птичка, я так понимаю, дома с папой?

— Да. — Кивнула Люция и тут же добавила с робостью в голосе. — Но вы же понимаете, что в дом нам придётся идти не через парадный вход? Лакеи, охрана… могут поползти слухи, дойдёт до Его Величества…

Она ещё лопотала что-то жалкое, пока Торою не надоело слушать бессвязные оправдания. Позабавившись смущением знатной девушки, он, наконец, прервал её:

— Понял, не трудитесь. Никто не узнает, что вы впустили в свой возвышенно-безупречный дом беглого отщепенца. Для таких, как я, есть чёрный ход.

Люция порозовела ушами и снова забормотала:

— Видите ли, слуги, чернавки…

Торой воззрился на неё с искренним любопытством:

— И?..

— Может быть… в окно? — она поглядела на него умоляющим собачьим взором.

С огромным трудом мужчине всё-таки удалось сохранить суровое лицо.

— В окно-о-о? Ну, это неудобство обойдётся вам в лишние деньги.

Люция поспешно закивала и потянулась к кошелю, однако собеседник великодушно отмахнулся — потом, мол.

* * *

А на улице воздух уже дрожал от зноя, камни мостовой раскалились, деревья замерли в вялом безветрии. Люция с тоской подумала о том, что, согласно плану Тороя, до Площади Трёх Фонтанов им предстоит ехать в обычной открытой повозке с кем-нибудь из торговцев. В такую-то жару! То ли дело экипаж, в котором можно спрятаться от солнца. С другой стороны, сама ведь просила добраться со всеми возможными предосторожностями…

Пока девушка горевала над отсутствием комфорта, её спутник свистнул неспешно едущей телеге с глиняными горшками. Поравнявшись с молодой парой, возница натянул поводья. Гнедая кобылка остановилась, недовольно скосила карий глаз на попутчиков и дёрнула ухом.

— Любезный, не довезёшь ли нас до площади Трёх Фонтанов? — обратился к вознице Торой, сверкнув на солнце медной монеткой.

Горшечник с достоинством принял плату и кивнул, дескать, милости прошу добрые люди. Добрые люди ждать себя не заставили — Люция устроилась в телеге, сев на узел с собственным платьем, а Торой запрыгнул на сиденье к вознице. Повозка лениво тронулась вперёд. Гнедая кобылка шла неторопливо, копыта звонко цокали по раскалённым камням мостовой. Солнце пекло, словно разверстое жерло печи, заунывно скрипели колёса, клонило в сон. Сквозь полудрёму Люция прислушивалась к неспешной беседе сидящих впереди мужчин:

— Жара-то какая… — вздохнул возница, перебирая в руках поводья.

— Ага, — поддакнул Торой, — в такую погодку, небось, даже злодеи не пакостят — ленятся.

— Э… — протянул горшечник, — не скажи, парень. Вона, государев птичник-то неспроста при смерти лежит. Говорят, какая-то птаха у него на попечении то ли издохла, то ли пропала. Я-то мыслю, продал он её, думал — не хватятся. А оно, вона как. Вот, поди, комедь с хворью и ломает, чтобы в петле, значит, не повиснуть.

— Да ну… — протянул Торой.

А Люция в повозке уже забыла про жару и напряглась, как тетива.

— Да колдуны ещё эти, дармоеды… — произнёс горшечник, досадуя.

Торой поддельно заинтересовался:

— А эти-то чего?

— Дык, табунами, говорят, валят на запад, в Атию.

— Нам-то что? — умело удивился враль.

— Да ты чего, парень, — горшечник постучал себя указательным пальцем по лбу, — совсем не соображаешь? Война-то с атийцами всего полвека назад была, а тут такие дела. Кто их поймёт, вдруг, новую армию собирают — чародейную — и снова на нас двинут? О, вот и приехали!

Возница натянул поводья, останавливая кобылку.

Попутчики спустились на мостовую и вразнобой поблагодарили:

— Спасибо, добрый человек.

Горшечник кивнул в ответ и тронул с места. Торой забросил на плечо узел с одеждой и повернулся к побледневшей от волнения Люции.

— Вы слышали?! — тут же вцепилась она в своего спутника. — Слышали, что он сказал?

— Подумаешь, валят на запад… — рассеянно отмахнулся Торой.

— Да нет же! — яростно зашептала девушка, удивлённая такой недогадливостью собеседника. — Откуда он знает про птицу? Я опоздала!!!

— Прекратите истерику, — тихо, но властно приказал Торой. — Мы в центре огромной площади. Хотите привлечь внимание зевак? Идём.

Люция осеклась и с виноватым видом засеменила следом.

Площадь Трёх Фонтанов, несмотря на изнуряющую жару, и впрямь оказалась полна людьми — всё же единственное место в городе, где царила хоть какая-то прохлада. Мраморные лилии искрились белизной, а над взметающимися из их лепестков струями переливалась нежная радуга. Стайка детворы бегала туда-сюда между чашами фонтанов, визжала и брызгала друг на дружку водой к неудовольствию почтенной публики.