Охота на Велеса

Словно за эти несколько дней резко и необратимо постарел. Теперь лицо его не светилось оптимизмом, а носило печать горя и боли. Потеря жены здорово подкосила его. Но потерять еще и сына он не мог, поэтому и старался сейчас отгородить меня от всевозможных неприятностей. Снова как в детстве. Но я стал сильным. Я мужик и должен невзгодам смотреть прямо в лицо, а не убегать от них, превращаясь в неудачника, гонимого судьбой.

— В ней больше от животного, нежели от девушки, — все еще не теряя надежды, возобновил уговоры отец. — Она просто очаровала тебя, чтобы подчинить себе и внушить, что ты любишь ее. Чтобы бездумно бросался на помощь при первой же угрозе для ее жизни, не думая о собственной, — шелестел он бесцветным голосом.

— Прекрати, папа, — не выдержал я, пытаясь не повышать на него голос. — Мне и так хреново от всей этой катавасии. Я хочу в себе разобраться сам, — тихо, но твердо сказал, глядя в его посеревшее лицо. — Не будем ссориться сейчас, хорошо?

Отец как-то обреченно кивнул и прекратил попытки образумить меня. Он прекрасно знал мой характер. Если я чего задумал, то с пути не сверну.

Мы еще долго с ним беседовали, но разговор стал увещевательный, а не детальный. Просто папа не желал отступать — упертый, как и я.

Посидев немного перед дорогой, мы поднялись и, крепко обнявшись, расстались на этой грустной ноте. Я обещал ему звонить и держать в курсе своих перемещений, прекрасно понимая, как он переживает за меня. Я тоже его люблю.

Мне предстояло найти Алинку. Помощь ей сейчас крайне необходима. Только представив себе, как должно быть одиноко подруге, я утвердился в мыслях о правильности своих намерений. Отметая все дальнейшие сомнения к чертям собачьим, рванул в аэропорт Владивостока.

ГЛАВА 12 АЛИНА

Я перечитала эсэмэску, которая пришла на мой телефон от неизвестного абонента. Все тот же стиль написания: явись туда-то, сделай то-то, выполнять. Словно некто невидимый подгадал, что я уже сдала винтовку приемщику для ее пересылки по договору, обнаружившемуся в машине.

Снова уставилась на летное поле, которое распласталось огромным серым прудом с серебристыми птицами — самолетами. Один из них мой.

За окном смеркалось. Скоро объявят посадку. Скорее бы уже. Устала слоняться взад-вперед среди стульев и багажа. Чего только за прошедшие часы не успела переделать. Даже поспать умудрилась в зоне бизнес-класса. Доплатить пришлось, зато тихо и спокойно. Обслуживание опять же…

Ну и денек. Накрутил, наломал…

Длинный он какой-то, несуразный. Впрочем, богатый на события…

Вспомнился обходительный молодой человек из конторы, куда сдала оружие. Он строил мне глазки, говорил комплименты и расточал улыбки, пока оформлял М-16.

"…Машину оставь на стоянке по адресу…" — снова прочитала я. Увы и ах, не выйдет, джип удалился в неизвестном направлении.

Ладно-ладно, я знала, в каком направлении поехал автомобиль, мало того, наизусть помнила номер телефона водителя, но не спешила с ним связываться. Остап достоин того, чтобы жить долго и счастливо до тех пор, пока я не разберусь со своими проблемами.

"…В аэропорт необходимо прибыть к двенадцати часам тридцати минутам. Пройти к кассам, забрать заказанный билет до Москвы на имя Смородиновой Алины Борисовны…"

Не человек — робот писал, честное слово. Нет, ну в самом деле, ты и так пишешь на мой номер телефона, зачем меня мне же и представлять?

Хорошо, я прибыла в аэропорт раньше, что с того? Приемщик по имени Александр позаботился о моей винтовке и был настолько любезен, что откопировал отсутствующий листок приложения с адресом доставки, ведь у меня как раз этого листка и не хватало. Но мало того, парень еще довез меня до аэропорта, попросив номер телефона и возможность как-нибудь еще пообщаться. Очень настаивал на том, чтобы я ему Москву показала, когда он приедет в туристическую поездку в столицу нашей родины.

Согласилась на все, даже чиркнула адрес Московской квартиры от доброты душевной. А что? Мне не жалко, она опечатана, ведется следствие, пусть приезжает и целует закрытую дверь.

Когда попала в аэропорт, я растерялась: куда следовать дальше? Вспомнила сообщение. Часы на телефоне показывали одиннадцать ноль-ноль. И куда податься бедному крестьянину?

Огляделась. Взор замер на кафе, и желудок выполнил кульбит, болезненно сжался. Рот моментально наполнился слюной. Я облизнулась. Хорошо хоть приступ обостренного нюха схлынул еще на подъезде к аэропорту, иначе захлебнулась бы собственными слюнями. Вообще, я чувствовала, что жизнь налаживалась. Здесь в меня точно стрелять никто не будет — глупо.

— Простите, вы не подскажете…

Я вздрогнула и посмотрела на человека, который обращался ко мне. Им оказался молодой мужчина, на вид лет тридцати — тридцати двух. Шевелюра гладко прилизана в модную прическу, голубые глаза… Улыбка у него уверенного в себе человека.