Охота на Велеса

Стоило только прикрыть глаза, как снова всплыл образ Алины. Теперь из памяти вынырнула симпатичная девушка-старшеклассница. Когда я ее увидел после годового перерыва, чуть не задохнулся от восхищения. Гадкий Утенок из нескладного подростка вырос и превратился в прекрасную зеленоглазую колдунью. При ней было все: небольшая аккуратная грудь, талия и слегка округлые бедра. Невысокая девушка казалась изящной статуэткой, созданной искусным мастером. Тогда мне не хватило такта, и я сморозил что-то несуразное. Алинка вспылила и нахамила в ответ. С того момента наше лето превратилось в пикировку и острословие.

С ума сойти, но пару раз получил от нее затрещины. Она как старшая решила, что может так делать. А я — тот еще идиот: бегал от нее все лето, сердился, с пацанами дрался.

В язвительности девушке не было равных. Я же был от природы застенчив и косноязычен. Когда не мог Алинке достойно ответить — злился, грубил. Но это была только ширма. Девчонка нравилась мне глубоко, по-настоящему. Мне казалось — я пружина, которую сильно сжали под гнетом эмоций. Не нашел иной разрядки, чем драться с пацанами и делать это раз от раза жестче и яростнее.

И все бы ничего, если б они жили ближе. Так нет, занесла их нелегкая в Латвию.

Я тяжело вздохнул, вновь переживая треволнения тех лет. В этот момент машина притормозила и остановилась.

— Приехали, — оповестил водитель.

Расплатившись, двинулся к кассам, надеясь, что найдется хоть один билет до Москвы на ближайший рейс. Деньги у меня имелись. После обнаружения посылки мы с Линой распределили найденные в ней денежные ресурсы поровну.

— Есть билет на рейс, вылетающий через восемь часов, — равнодушно сообщила кассир.

Я помолчал, лихорадочно соображая, что предпринять. Конечно, выхода не было, придется все это время куковать в аэропорту. И только я собрался согласиться, как девушка за окошком встрепенулась и произнесла:

— Подождите, только что сдали билет на рейс, вылетающий через час. Берете?

— Да, — мгновенно отреагировал, пока кто-нибудь не опередил меня в желании улететь раньше. — Спасибо, — сказал я, забирая билет.

— Проходите на регистрацию.

По габаритам моя поклажа позволяла пронести ее в салон самолета, как ручную кладь. Так что после приземления я мог не дожидаться выдачи багажа, а сразу бежать на Аэроэкспресс до Москвы. Потом метро…

Быстро пройдя все процедуры, я оказался в зале ожидания и, отыскав свободное сиденье, устало опустился в него. После неловкого расставания с отцом я еще ничего не ел. С собой взял только нарезки, а пакет с оставшейся снедью отдал ему.

Развязав узел на рюкзаке, достал продукты, смастерил себе бутерброд. Живот громко забурчал, мгновенно отреагировав на аромат сыра и колбасы, а рот наполнился слюной. Не обращая ни на кого внимания, я с жадностью откусил кусок.

Уже завершая перекус, я озирался вокруг осоловелым от насыщения взором и услышал сообщение о начале посадки. Подхватив ношу, я прошел следом за остальными к самолету.

Согласно билету, занял свое место у окна. Рюкзак лежал на полке для клади, деньги и документы — во внутреннем кармане легкой куртки. Теперь можно расслабиться на ближайшие восемь с половиной часов.

Самолет начал медленное движение по полосе разгона, а я уже провалился в полудрему — сказывались напряжение предыдущих дней и постоянный недосып.

Даже во сне она меня не отпускала — Алина. Алина Борисовна Смородинова. Мое рыжеволосое и зеленоглазое солнышко. Линочка.

Встревоженное и бледное лицо подруги заставило сжаться мое сердце.

— Линка, ты чего? — спросил ее, нежно прижимая к себе.

— Оська, мне страшно. Не оставляй меня сейчас, — умоляюще попросила она.

Я нахмурился:

— И не собирался, что за ерунда?

— Тебе со мной сейчас опасно быть рядом. Но ты не уходи, ладно? — тихо попросила девушка, крепче прижимаясь ко мне.

— Вода, кола, сок?

— Что? — не понял я, открывая и протирая спросонья глаза.

Рядом в проходе стояла тележка, и стюардесса предлагала напитки.

Фу-у-у-х. Бред. Разбудила вот…

— Воды, пожалуйста, — попросил я, мигом почувствовав жажду. Насухомятился перед взлетом, теперь захотелось пить.

Взглянул на наручные часы. Летим только полтора часа. Скоро подадут обед.

Двигатели мирно гудели. Ям на воздушной дороге не было, и я снова начал проваливаться в дрему.

Мы яростно спорили с отцом. Он снова и снова убеждал меня забыть Алину и быть от нее как можно дальше.

— Она разобьет твою жизнь. Попользуется и бросит ради сильного и выносливого самца. Ты не понимаешь, сын. Не ты ей нужен.

— Папа, перестань. Я люблю ее с детства, а не вдруг. Это не случайная блажь, не спонтанное чувство, — грозно прорычал я в ответ, тем не менее, стараясь умерить свой гнев.

Пусть отец больно ранил меня сейчас, но я не мог отплатить ему тем же. Он заботился обо мне и переживал.

Батя горестно вздохнул:

— Сынок, Алина — иная. То, что ты видишь сейчас — лишь оболочка.