Охота в атомном аду

К тому же я и так достаточно нашумел для того, чтобы привлечь к своей персоне ненужное внимание. Автоматная пальба обычно разносится довольно далеко. И хотя автоматика не показывала людского присутствия на пределе радиуса обзора, было очевидно, что выстрелы могли услышать. Рано или поздно эти трупы могут найти. Или случайно или, в случае с ебанашками, целенаправленно. А если найдут трупы, значит, неизбежно, найдут мои следы, окурки и свежие гильзы от «калаша», которые возбудят в нашедшем их нешуточный азартный интерес. Хотя, если сначала с телами разберутся звери, всё будет намного проще. А вот если люди – они действительно не хило удивятся найденному. А это значит, что теперь следовало сечь за обстановкой круглосуточно. Как-никак, я носитель целой кучи ништяков, за которые очень многие здесь будут готовы устроить в буквальном смысле мамаево побоище, не считаясь с жертвами. Два автомата с такой прорвой боеприпасов – здесь это для кого-то вполне реальный шанс надолго стать хозяином жизни. Что же, посмотрим, насколько меня хватит, буду играть в эту игру, пока патроны есть, благо обрубить всё пулей в лоб или путём самоподрыва я могу в любой момент…

Ну что, пойти в эту самую деревню Ядовино? Выглядело это разумно. Хотя, как меня там встретят, неизвестно, и вероятность возможной ловушки или просто какой-нибудь подлянки была пятьдесят на пятьдесят. Этот хоть и подыхающий, но, возможно, о чём-то промолчавший отставной бригадир вполне мог наврать насчёт отсутствия в деревне патронов, сообщить неверное количество народонаселения, а равно и покривить душой насчёт того, что там главнее всех эти две бабы. Ведь, чего доброго, есть там и какой-нибудь местный пахан со своей микро-ОПГ…

И, что самое интересное – покойный не стал спрашивать, как меня зовут, и уточнять, откуда я иду и по чьему приказу. Так что для него я остался всего лишь просто солдатом. Может, он не поверил в то, что я реален (вполне мог принять мою скромную персону за божественный предсмертный глюк), или, как вариант, тем, кто ещё уцелел, действительно уже настолько пофиг армия и прочие атрибуты государства? Всё может быть…

Нет, по-любому в эту их деревню стоило сходить. Хотя бы из чистого любопытства. Но сначала туда, где базировались эти одичавшие гады. Хотя я, по жизни, и не люблю делать добрые дела. Просто есть хороший военный принцип – не надо делать глупости и оставлять позади себя живого противника, который неизвестно чего выкинет.

Так или иначе, но я дошёл до этой бывшей молочно-товарной фермы совхоза «Красная Заря», уже когда смеркалось. В одном месте, примерно в километре от неё, неподалёку от свежей тропы, обнаружился ещё один довольно отталкивающий символ одичания – четыре воткнутых в землю на изрядном расстоянии друг от друга жерди с насаженными на них, гниющими и объеденными лесными обитателями (по крайней мере, птички своими клювами тут точно поработали), крайне непрофессионально (то ли нож был тупым, то ли палач, а может, и то и другое вместе) отделёнными от тел человеческими головами. Стало быть, пленённых чужаков они съедают, а то, что не доели (варить холодец из человеческих голов тут ну явно негде, да и некому), выставляют для устрашения? Это у них обычай, привычка или просто добрая традиция? Интересно, а с других направлений подобные «вешки» тоже расставлены?

В общем, окончательно укрепившись в уверенности, что ничем, кроме пули в лоб, здесь уже не помочь (попытка слушать их разговоры, как обычно, ничего не дала), я разобрался с обитателями этих, давным-давно лишившихся окон, дверей и крыш руин уже в относительной темноте июньской ночи, практически как в тире.

«ИКНС» работал как хороший тепловизор, я их видел, а они меня нет. Тем более что на бывшей ферме не было целых зданий или подвалов, где можно было спрятаться. Во всяком случае, от меня.

Всего ебанашек оказалось двадцать семь рыл, пять из которых были женского пола, но мне это было уже неинтересно. Огнестрельное оружие было только у троих (местные атаманы или самые меткие стрелки?), но они почему-то предпочитали проводить время «в отрыве от коллектива», основная часть которого кучковалась вокруг двух костров в бывших коровниках. На их месте я бы точно организовал становище не на руинах, а подальше в лесу, в каких-нибудь шалашах, благо лето на дворе. Хотя у меня сложилось такое впечатление, что построить шалаш у них бы всё равно не получилось. Чувствовалось, что созидательное начало умерло в них начисто…

Ну а ещё эти вонючие ребята оказались излишне самоуверенными, поскольку после первых же выстрелов, они, с дикими воплями, бежали в мою сторону, на их звук и вспышки. Некоторые даже пытались кидать в меня свои «рогатины», но тщетно. Похоже, ебанашки привычно думали, что раз их больше, то они здесь самые сильные…