Охота за древом

Неправильный (с неполучившимся магистралом) венок сонетов в подарок двум дочерям Соломона Сергеевича Майзеля — Заиде Соломоновне Готсбан, урожденной

Майзель, и Марии Яковлевой и в память старшей — Елены Соломоновны Милитаревой, урожденной Майзель, моей мамы

1.

Дед умер в пятьдесят втором — за год,
не отгуляв поминок по дракону.
Он был блестящий лектор и ученый
и редкого размаха полиглот.

Днем — три работы. Ночи напролет

сидел, в свою науку погруженный.
Ровесник века, тезка Соломона,
он не был мудр. Инфаркт прервал полет

идей, прозрений. Всем казался он

живым, веселым, легким человеком,
не обращенным людоедским веком

во тварь дрожащую. Был от тюрьмы спасен

он Богом или картою случайной.
А для меня стал образцом и тайной.

2.

Дед для меня стал образцом и тайной.
В преемники я был назначен с детства
семьей. Был худшим для нее из бедствий
его уход, внезапный и летальный.
Последний труд его монументальный,
оборванный, достался мне в наследство,
а я и знать не знал, по малолетству,
что путь мой мечен в перспективе дальней.

Что ж, я издал, спустя тридцатилетье,

сей труд, снабдив вступлением пространным27,
и это для семьи была победа
(жаль, бабки уже не было на свете).

Но я сейчас не про себя — про деда.

Он рос в местечке и в семействе странном.

3.

Он рос в местечке и в семействе странном:
отец — хасид, наполненный псалмами,
и ляйпцигский профессор дед по маме,
умерший рано и с пустым карманом.

Шла дочкам, в Русслянд сосланным, приданным

культура Гаскалы28. На лушне-маме29общаться в лавке и кой-как с мужьями
они могли, но как на иностранном.

Такая жизнь казалась горше плена,

и счеты с ней красавица Елена
свела, как отстрадала третьи роды,
и с мачехою стали жить сироты.

Дед послан был учиться в ешиботе30

,но мамин — Гейне был язык и Гете.

4.

А мамин Гейне был язык и Гете.
И быв отцом за вольнодумство порот,
пройдя бар-мицву31

, он подался в городот сна патриархального и гнета.

В гимназии был опыт ешибота

полезен. Дед-филолог был бы горд:
для внука грызть гранит науки — спорт,
а языки давались просто с лету.

На испытаньях на вопрос «Кто вас

готовил к нам из профессуры местной?»
ответив «сам», услышал «неуместна
здесь ложь», но в пятый был зачислен класс.

И так барьер процентный одолев,

у теток жил, двух прогрессивных дев.

5.