Охота за призраком. Борьба спецслужб СССР, США и Западной Германии за архивы МГБ ГДР

«Если измерять документацию в километрах, то их 110, — рассказывает Биртлер. — И это только то, что на бумаге. 50 километров данных уже рассортированы, но пока только по именам тех лиц, на которых заводились дела». По словам главы архива, вести поиск по каким-то ключевым словам пока возможности нет, а 60 километров документов еще только предстоит рассортировать.

По данным BsTU, реконструкция полутора миллионов листов резаной бумаги из 500 мешков сотрудникам ведомства удалось собрать и с помощью компьютерных технологий реконструировать 91 тысячу страниц из 23 мешков, и эта работа продолжается[51].

Что это означало для сотрудников внешней разведки, которые занимались уничтожением актов (хотя это уничтожение и проходило с согласия как правительства, так и фактически его контролировавшего «Центрального круглого стола»)? Это означало, что просто пропустить картотеку через бумагорезательную машину было явно недостаточно. Бумажные полоски надо было еще сжечь. Но с этим у сотрудников Гроссманна возникли проблемы. Единственной печи в помещениях, которые занимала внешняя разведка, явно не хватало для уничтожения всего объема материалов. Кроме того, отмечает Гроссманн, уже в декабре, то есть пару месяцев спустя после начала уничтожения архивов, «Центральный круглый стол» потребовал остановить печь. Вслед за этим соответствующее распоряжение поступило и от правительства. Для уничтожения оставалась еще центральная печь, расположенная в Вандлице. Но насколько успешно было ее использование, не имеется на сегодня никаких подтвержденных данных. Дело доходило до того, что сотрудники брали измельченный материал домой и сжигали его в домашних условиях: в печках для отопления, в каминах и даже на кострах во дворах домов. Когда возможность сжигания бумаг была серьезно ограничена, то полоски, оставшиеся от актов после пропуска их через шредеры, заливались водой и таким образом размягчались до полного превращения в кашу.

Как отмечает Spiegel, проблему для разведчиков представлял доступ к центральным архивам МГБ ГДР, где также сохранялись определенные картотеки внешней разведки. Но на этот раз помогло принятое правительством Модрова решение устранить все следы внешней разведки и в центральных архивах МГБ. Этому решению предшествовало создание специального учреждения по ликвидации спецслужб ГДР.

8 февраля 1990 года под давлением общественных организаций правительством был создан Государственный комитет по ликвидации МГБ ГДР (Staatliches Komitee zur Stasi-Auflösung). Уполномоченными этого комитета были назначены Вернер Фишер, представитель общественной организации «Инициатива за мир и за права человека», Георг Бём из Демократической крестьянской партии и в качестве представителя епископата Ульрих Шрётер. Параллельно был создан еще один комитет по ликвидации Ведомства национальной безопасности (Amt für Nationale Sicherheit), которое, как первоначально планировалось правительством Модрова, должно было бы заменить МГБ ГДР. Во главе его был Гюнтен Айххорн, бывший руководитель отдела в Министерстве финансов ГДР.

Перед ликвидаторами встал вопрос, что делать с секретными архивами госбезопасности: полностью их уничтожить или сохранить для общественности для последующего их анализа для подтверждения преступной деятельности МГБ ГДР? 12 февраля «Центральный круглый стол» принимает решение об уничтожении всех электронных носителей информации, чтобы они не могли попасть в руки ни западных, ни восточных спецслужб. После этого соответствующее распоряжение поступает и от правительства Модрова[52].