Охота за темным эликсиром. Похитители кофе

Овидайя поглядел на датчанина:

– Мы сумеем уйти от них?

– Нет. При таком ветре нам придется крейсировать. А турецким галерам – нет. Кроме того, у них требушет.

Овидайя снова поглядел в подзорную трубу. На передней палубе стоял аппарат, похожий на катапульту.

– Метает греческий огонь, – заметил Янсен. – Одно попадание – и нам конец.

К ним подбежали Жюстель и графиня.

– Что будем делать? – поинтересовался гугенот.

– Сначала нужно спрятать растения, – предложила графиня.

– Это будет сложно: наше судно не настолько велико, – отозвался Янсен.

– Можем спустить на воду аппарат Дреббеля, – предложил Жюстель.

Янсен покачал головой:

– Слишком долго. Чтобы спустить на воду подводную лодку, нам потребуется час.

– А сколько у нас есть? – поинтересовался Жюстель.

– Не более получаса, – ответил их капитан.

Графиня выругалась совсем не как аристократка.

– Как турки успели прознать о нашем деле? – спросила она. – Наверное, нас кто-то выдал.

К ним уже подошли Вермандуа и Кордоверо.

– Не обязательно, мадам, – заявил Бурбон. – Может быть, это самый обычный контроль.

Овидайя вопросительно поглядел на Жюстеля. Никто из них не разбирался в тонкостях левантийской торговли лучше, чем он. Гугенот неспешно кивнул:

– Это возможно. Турки считают Красное море своим внутренним двориком и, соответственно, патрулируют его. Если нам повезет, к нам переправится лишь парочка инспекторов таможни, осмотрят наш груз и снова уйдут.

Вермандуа наморщил нос:

– Если нам повезет? Не настолько велик рог изобилия госпожи Фортуны, чтобы его хватило еще и на это. Вы же сами видите, – и он указал на парник, – сколько места занимают эти растения. Их не спрячешь нигде.

Он обернулся к собравшимся и развел руками в жесте, который должен был выражать отчаяние и сожаление:

– Конечно, очень жаль. Но это не обязательно. Поэтому нам остается лишь спасать свою шкуру.

– О чем вы говорите? – спросил Жюстель.

Вместо того чтобы ответить гугеноту, граф Вермандуа направился к теплице, открыл одну из панелей, взял одно растение, затем другое.

– Вы что, спятили? – воскликнул Жюстель.

– Ни в коем случае, месье. Я разумен, как всегда. Мы сейчас же выбросим эти растения за борт.

И он, держа деревца под мышкой, направился к релингу, однако у самых поручней дорогу ему преградил клинок. Принадлежал он Марсильо.

– Только тронь мои цветочки, Луи, и я отрублю тебе руку, – крикнул он.

Вермандуа отпустил растения и выхватил шпагу.

– Не вынуждай меня проткнуть тебя, Паоло. Ты же знаешь, что я не остановлюсь.

– Не смей, ты…

Вермандуа отступил на несколько шагов и поднял руку, успокаивая спутника:

– Mon cher[104], успокойтесь. Да, это была бы величайшая кража с тех пор, как венецианцы украли апостола. Но, как я уже сказал, это не обязательно, и…

– Подождите! – воскликнул Овидайя. – Что вы только что сказали?

– Что мы должны выбросить растения в море.

– Нет, только что.

– Про апостола? Старая шутка. Речь идет о том, что давным-давно венецианцы…

– Да, конечно! Вот оно!

– Что вы имеете в виду, месье?

Не обращая внимания на графа, Овидайя обернулся к Янсену:

– Приведите кока!

– Что?

– Кока сюда! И корабельного плотника.

Все уставились на Овидайю, однако тот молчал. Вскоре на палубу прибежал корабельный повар, худощавый невысокий мужчина с усталыми глазами.

– Сколько вяленой ветчины у нас на борту?

– Куска четыре-пять.

– Другого мяса?

– У нас еще очень много ножек ягнят.

– Это правда, – негромко произнес Жюстель. – Мы уже много недель только это и едим. Если бы я знал, что у нас есть еще вяленая…

– Несите все на палубу, – перебил его Овидайя. – А вы, плотник, несите доски, гвозди и парусину. И еще миску с горячими угольями.

Марсильо, уже опустивший шпагу, недоуменно смотрел на Овидайю:

– Может быть, вы наконец скажете, что задумали?

Овидайя ликующе улыбнулся:

– Мы украдем апостола во второй раз.

* * *

Если османский инспектор знал, что ищет, то отлично скрывал это. Сначала он просмотрел их поддельные грузовые документы, затем письмо, описывавшее Овидайю как купца Английской левантийской компании. Затем осмотрел нижнюю палубу и трюм. Инспектор, невысокий кругленький турок с весьма внушительным носом, заглядывал то в один, то в другой ящик, но действовал не слишком систематично. Казалось, он скорее полагается на собственную интуицию. Когда он осмотрел все, что хотел, Янсен и Овидайя проводили его наверх. Оказавшись там, он указал на сооруженную на передней палубе конструкцию:

– И еще вот это. Что там?

– О, это коптильня, – отозвался Овидайя, надеясь, что инспектор не заметит дрожи в его голосе. Плотнику пришлось очень спешить, ему нужно было гораздо больше времени, однако по крайней мере на первый взгляд конструкция перестала напоминать парник. Доски, прибитые к рамкам, закрывали стекло. Для надежности они еще накрыли все парусиной. Из небольшой трубы, сделанной в боковой стенке, вился дымок прямо в небо.

Турок наморщил кончик носа:

– Вы коптите рыбу? Прямо на борту?

И не успели спутники ему ничего ответить, как мужчина направился к конструкции и собрался уже было открыть переднюю дверцу. Овидайя поспешил за ним.