Охотясь на Аделин

Он приподнимается и стягивает рубашку до конца, полностью обнажаясь. У меня выделяется слюна при виде него, и я чувствую, как моя кожа снова вспыхивает огнем от того, насколько греховно и аппетитно он выглядит.

Загорелая кожа, покрыта темными татуировками.

Дьяволица на небе, спасибо тебе, что придумала такого мужчину, как Зейд. Мой взгляд задерживается на шраме, пересекающем его пресс, и я решаю, что хочу быть такой же сильной, как Зейд. Человек, который бесчисленное количество раз встречал смерть с улыбкой на лице, а потом разворачивался и делал это снова. Раз за разом.

Я нежно провожу пальцами по багровому отпечатку руки на его животе, опьяненная видом того, как он подрагивает под моими касаниями. Напряжение сгущается, и мне кажется, что я продираюсь сквозь лаву.

Через несколько секунд мой подбородок снова оказывается в его руке, и его большой палец размазывает кровавые капли по моим губам.

– Я хочу видеть эту кровь на своем члене, – шепчет он. – Сними с меня ремень.

Повинуясь его приказу, я ловко расстегиваю пряжку, и в памяти всплывают воспоминания о том, как он наматывал этот ремень мне на шею, когда трахал меня в рот.

Я хочу этого снова, но понимаю, что еще не готова к подобному.

Он отпускает мой подбородок, и я проворно расстегиваю пуговицу и молнию, наслаждаясь звуком расходящихся металлических зубцов. Но прежде, чем я успеваю раздеть его, член вырывается на свободу, и на этот раз у меня пересыхает во рту.

Почему-то я забыла, насколько пугающими кажутся его размеры.

Я облизываю губы, беру розу, раздвигаю колени и снова скольжу мягкими лепестками по своей щели, еще раз смачивая их своим возбуждением.

Он внимательно наблюдает за тем, как я приподнимаюсь и медленно провожу стеблем по его бедру; острые шипы впиваются в плоть. Он шипит сквозь зубы, и его глаза злобно сверкают.

Закусив окровавленную губу, я веду лепестки по гребню его члена, наслаждаясь тем, как напрягается его живот. На его члене проступают вены, и я провожу цветком по ним до самого его кончика, смачивая своей влагой.

– Адди, – предупреждает он, когда я опускаю цветок к его яйцам, заставляя его вздрогнуть.

Мои губы озорно изгибаются, я наклоняюсь вперед и нежно целую его член, глядя на него из-под ресниц искушающим взглядом.

Он рычит, и тут его терпение лопается. Он сжимает мои волосы в кулаке и склоняется вперед, его резкие слова раздаются прямо у меня над ухом:

– Ты хочешь поменяться местами и заставить меня умолять на коленях? Я так долго ждал, когда ты обхватишь ртом мой член, мышонок, что сделаю самые страшные вещи, если потребуется.

– Терпение, малыш, – шепчу я, и моя киска пульсирует от его стона.

Он становится таким податливым от самой обычной ласки, и ощущение власти вспыхивает во мне вновь.

Положив ладонь ему на грудь, я отталкиваю его назад, его тело напрягается. Не отводя от него взгляда, я высовываю язык и облизываю головку его члена, наблюдая, как его губы напрягаются в оскале, а глаза пылают. Когда он во мне, он никогда не выглядит человеком.

Я сосредотачиваюсь на нем, блокируя все голоса, прежде чем они смогут проникнуть в мою голову, и удерживая зрительный контакт с Зейдом, который тает подо мной, словно лед. Это зрелище дает мне контроль, в котором я так отчаянно нуждаюсь, и понимаю, что оставаться в настоящем гораздо легче, когда есть чем наслаждаться: Зейд в моей власти.

Я втягиваю его глубже и провожу языком по головке его члена, добывая из него стон и рычание.

Его пальцы забираются в мои волосы, переплетаясь с прядями и крепко сжимая их. С его губ срываются вздохи, подстегивающие меня. Я всасываю его еще глубже, и мои щеки натягиваются, до тех пор, пока головка его члена не упирается в заднюю стенку моего горла. Но даже тогда я не останавливаюсь, сдерживая рвотные позывы, пока из глаз не начинают течь слезы.

Несколько мгновений я держусь, но потом все же начинаю задыхаться и сдаю назад, пока его член не выходит из моего горла; на моей нижней губе остается красный след от слюны.

Как он и хотел, кровь из моего рта размазалась по всей его длине, и в моей голове мелькает больная мысль.

Понимаю, почему Ксавьеру это так нравилось.

– Продолжай сосать, – шипит он, вырывая меня из оцепенения.

Глубоко вдохнув, я задерживаю дыхание, заглатывая его еще раз, и на мои глаза снова наворачиваются слезы от его огромного размера.

Его рука хватает меня за шею, чтобы удержать в неподвижном состоянии, и он начинает двигать бедрами сам. Из глубин его груди раздается рык.

Моя киска пульсирует в ответ, и, как бы мне ни было стыдно, мне почти хочется расплакаться. Я была уверена, что навсегда останусь сломленной, что никогда не смогу прикоснуться к мужчине или ощутить его прикосновение к себе. Но, доставляя удовольствие Зейду, я не чувствую себя слабой или беспомощной, как когда-то думала. Видя, как он растворяется во мне, трахая мой рот, я чувствую себя королевой, восседающей на своем троне.

Я так нужна ему сейчас, и от понимания, что могу лишить его этого… мои бедра сжимаются, чтобы унять напряжение, нарастающее между ними.