Охотник

— Ффуххх! Думал — не доведу! — Участковый одной рукой держал руль, другой бросил Сергару пластиковую бытылку с водой и тряпку — На, утрись, а то смотреть противно. Весь в плевках. И на ухе кровь. Зацепили все-таки?

— Хуже бывало — мрачно констатировал Сергар, вытирая лицо мокрой, не очень чистой тряпкой и думая о том, что хуже все-таки наверное не бывало. В роли отверженного, подонка, убийцы, подлеца, быть ему еще не случалось.

Участковый покосился, но ничего не сказал. Похоже, не поверил.

Из деревни вела вполне приличная насыпная дорога, через полчаса перешедшая в гладкое, покрытое асфальтом шоссе. Машина Сергея с ревом летела вперед, рассекая пространство, а Сергар задумчиво глядел вперед, думая о том, какое будущее его ожидает, и что лежит на весах — сколько хорошего, и сколько плохого.

Хорошее — он все-таки обрел свои ноги.

Плохое — все остальное, и главное — смерть старушки. Теперь некому будет помочь сориентироваться в новом мире, некому будет связать с остальными переселенцами-магами, некому будет научить — по каким законам те живут в земном мире.

И некому будет научить его обряду обновления, и это, наверное, самое главное! Жить сотни лет! Эта мечта была так достижима, и вот — случайность, и все прахом! Игры богов!

И жаль «бабку Надю». Очень, очень жаль..

* * *

— И чего мне с ним делать?! — мужчина в форме, в смешном головном уборе смотрел на эту парочку через окошко в сплошной стеклянной стене и недовольно кривил губы — Ты на кой черт его сюда приволок?! Думал, он сбежит?!

— Хе хе! Петрович отжег! — хохотнул парень, тоже в форме, стоявший возле столика у лестницы, ведущей наверх, и вооруженный автоматом — Ты сегодня в ударе, командир!

— Нет — ну а чо я ему должен сказать? — ухмыльнулся капитан, довольный произведенным эффектом, даже если засмеялся всего лишь постовой у лестницы — Мне вот чего делать с этим уродом? Даже если он поубивал полгорода! Ты представляешь, что его надо как-то спустить вниз, в «обезьянник», кто-то его должен водить в сортир, и при этом держать на руках, а то он свалится! Севрюгин, ты будешь держать урода на руках?

— Я чо, ополоумел, что ли?! — отозвался постовой у лестницы, скука которого развеялась, как не бывало — Серега его приволок, Серега пускай его на горшок сажает! Гы гы гы…

— Слышал, Воскобойников, что народ говорит? — ухмыльнулся капитан — Так что забирай своего проклятого урода и вали отсюда! Некому тут с ним заниматься! Не приспособлено помещение!

— Что тут происходит? — высокий представительный мужчина с полковничьими погонами и в еще более смешной, огромной фуражке остановился возле окна дежурной части и недоуменно посмотрел на инвалида-колясочника, руки которого были закованы в наручники — Это еще что тут такое? Кто допустил?!

— Товарищ полковник! За время моего дежурства особых происшествий не было! Докладывает капитан полиции Михайлов!

— Михайлов, что это за человек, и кто позволил надеть наручники на инвалида?

— Это все Воскобойников, Александр Михайлович! Это он приволок урода, и заковал его в наручники!

— Воскобойников, ты чего, ополоумел?! — полковник в сердцах стукнул кулаком по козырьку у окошка дежурной части — Ты что, инструкции не знаешь?! Выговор захотел?! Инвалида — в наручники! Спятил?!

— Этот инвалид подозревается в убийстве Надежды Родионовны Есауловой, в просторечии бабы Нади, небезызвестной целительницы. Я задержал его до выяснения причин смерти бабы Нади, и еще для того, чтобы уберечь от самосуда деревенских жителей. Они его едва не убили. Так куда мне прикажете его девать? Возможно — это убийца. Прикажете мне его отпустить?

— Ты говори, да не заговаривайся! — резко бросил полковник, с отвращением и неприязнью глядя на Сергара — Как это — убийцу отпустить?! А зачем ты его заковал? Чтобы не сбежал, что ли?

— Хе хе хе… Простите, товарищ полковник! — прыснул со смеху постовой у лестницы — Просто Петрович только что то же самое сказал!

— Мне нужно было оставить его снаружи, чтобы прикинуть, как доставить внутрь — спокойно пояснил участковый — Как вы видите, товарищ полковник, наши вертушки совершенно не приспособлены для пропуска инвалидов-колясочников. Потому мне пришлос переносить его на руках, а потом уже усаживать в кресло. Которое я тоже перенес на руках. Если вы мне прикажете — я отпущу подозреваемого и займусь своими делами. Но в этом случае я не отвечаю за последствия.

— А с чего решили, что это он лекарку убил? — нахмурился полковник — Инвалид?! Зачем? Нелогично.

— И я считаю — нелогично! — согласился Сергей — Вот только попробуйте это доказать сыну бабки Нади, и всем деревенским. Жена Матвея, сына бабки Нади, утверждает, что этот парень бабку душил, она застала его прямо на ней!

— На бабке?! — удивился полковник — Он чего, насиловал ее, что ли? Час от часу не легче! Хотя какое насилие — он же колясочник. И хотел бы, да не может… хмм… может потому и задушил? С расстройства? Эй, ты какого черта бабку задушил?