Охотник

Сам не знаю, как я умудряюсь добраться до своего «Эксплорера». Когда я открываю дверь, то вижу свою руку во включившемся в салоне свете, она вся в крови.

Больше всего мне хочется уехать из этого проклятого места, но я боюсь, что могу потерять сознание за рулем и врезаться в дерево. Так что о ране придется позаботиться прямо сейчас. Здоровой рукой я открываю крышку багажника и достаю аптечку.

Надо же было умудриться проткнуть себе вену! Нужно наложить жгут на локоть, чтобы остановить кровь.

Я вынимаю осколки из пореза и зажимаю рану. К счастью, вена не перерезана, всего лишь прокол, как при неудачном внутривенном уколе. Присев на бампер, я жду, пока тромбоциты свернутся и остановят кровотечение. Одновременно я внимательно слежу за дорогой.

На случай если мне срочно понадобится пустить в ход пистолет Гаса, я достаю его из-за ремня и кладу рядом. Единственная проблема в том, что я правша и эта рука на данный момент не работает.

Терпение, Тео, терпение.

Сердце бьется уже не так быстро, и кровь больше не течет по кончикам пальцев. Когда я перестаю сдавливать вену, небольшое кровотечение возобновляется, но я справляюсь с ним при помощи тугой повязки. Для верности мне необходима помощь двурукого врача: самому мне не определить, можно ли обойтись без швов.

* * *

Сорок минут спустя я сижу в приемном покое больницы Ферфакса и жду, когда меня позовут. Флуоресцентные лампы и запах антисептика странно успокаивают меня. Сейчас это единственное, что помогает мне расслабиться.

Повязка на руке ярко-красная, и кровь уже течет по руке. Надо бы предупредить дежурную, но я уверен, что могу потерять еще несколько литров крови, прежде чем наступит критическое состояние.

Сейчас онемевшая рука беспокоит меня меньше всего. Гораздо сильнее меня тревожит подтверждение моих подозрений.

Пока я сижу здесь, истекая кровью, я использую левую руку, чтобы искать в телефоне информацию о всех без вести пропавших в районе Кугар-Крик. Шесть машин, которые я нашел в лесу, той же марки, модели и цвета, что и машины пропавших.

Это он. Это действительно он.

Я пишу сообщение в полицию Ред-Хук с копией для доктора Мид. В сообщении адрес Лейн, список машин и объяснение связи с Сарой и с убийствами.

Эти сведения помогут им выяснить, кто там жил, и узнать его имя.

Я жму «отправить» и чувствую волну облегчения. Не исключено, что это эйфория, сопровождающая потерю сознания.

Глава 66. Алиби

Здание участка полиции округа Пукатье в Ред-Хук – это небольшое здание рядом с почтой. Стены увешаны брошюрами и записками. Позади маленькой стойки виднеются два письменных стола, остальное помещение отгорожено железной дверью, там, я полагаю, у них есть камера хранения и сейф.

Сержант Грэм, женщина-офицер с серьезным выражением на дружелюбном лице, записывает с моих слов, как я попал в дом Лейн и как обнаружил машины. Мне приходится вносить в свою историю кое-какие коррективы, вернее, редактировать некоторые нюансы, понимая, что я явно нарушил границы частной собственности.

– Когда я постучал в дверь, никто не ответил. Поэтому я обошел дом – хотел проверить, не там ли она.

– У вас было на это разрешение?

– Я говорил с ней по телефону. Она сказала, что я могу к ней заехать. – Это правда, хотя потом она послала меня к черту.

Грэм записывает за мной мелким четким почерком.

– Тогда вы и обнаружили автомобили?

– Я увидел лес и решил заглянуть в него.

– Зачем?

– Я биолог. Здесь нечасто увидишь столько елей.

Она постукивает ручкой по подбородку.

– Надо же, никогда об этом не думала.

Мне кажется, она действительно собирается об этом размышлять, и я решаю дальше не слишком умничать.

– Думаю, дело в почве. Здесь равнина, оставленная ледником. Верхний слой хорош для земледелия, но на глубине нескольких метров слишком много камней.

– И тогда в лесу вы увидели машины?

– Да, причем много. Это показалось мне странным. Я переписал марки и модели и сравнил свои записи со списком автомобилей, принадлежавших пропавшим в восьмидесятых годах.

– Вы полагаете, что это как-то связано с телами, которые вы нашли?

– Да. На всех телах видны схожие отметины от когтей. Мне говорили, что у одной девочки, жившей у Лейнов, были такие же, вот я туда и отправился.

Она откидывается в кресле и оценивающе смотрит на меня.

– Это как-то притянуто за уши.

– Такая же рана была на теле одной из жертв Чудовища Кугар-Крик. Я решил, что стоит проверить.

– Своими силами?

В ее тоне мне слышится снисходительность.

– Штука в том, что другие представители властей, с которыми я общался, не проявили особой активности.

– Охотно верю. И не скажу, что сама сейчас возьму и забегаю. У меня и так растущая гора рапортов.

– Понимаю. Но речь идет об убийстве.

– И я отношусь к этому со всей серьезностью. – Она тянется к радиомикрофону у себя на плече.

– На связи сто шестьдесят третья. Есть у нас кто-нибудь поблизости от перекрестка Тридцатого шоссе и Харрис-Роуд? Прием.

– Привет, Грэм, – звучит мужской голос. – Финли сейчас в десяти минутах езды оттуда.

– Не могли бы вы связать меня с ним.

Через несколько минут раздается голос пожилого мужчины.