Охотник

       – Меня не волнует, что здесь замешано. Слишком многое сейчас под угрозой. Мы должны сделать все, что требуется, и быть уверенными, что Сол получит, по крайней мере, еще одно воскресенье в эфире на каждой станции, с которой мы подписали договор. Давайте используем все средства, чтобы добиться этого результата. Пусть никакие соображения сложности или стоимости не заставят нас отступить.

       – Черт, старина, у вас здесь 216 различных договоров. Вы ожидаете, что я получу для вас судебные запреты по всем договорам?

       – Если это необходимо, наймите себе в помощь еще 215 адвокатов. Только выполните задачу. Мы не можем проиграть.

       Билл вздохнул и подумал минуту. Потом сказал, больше обращаясь к самому себе, чем к Оскару:

       – Конечно, мы можем сослаться на экстерриториальный федеральный закон. Если мы пойдем на это, то надо лишь подать здесь в Федеральный окружной суд требование признать подведомственность ему всех участников спора, потому что все они являются сторонами в договорах с нами. Мы также можем обвинить все телекомпании в заговоре. То, что они все выступили против нас одновременно, придает правдоподобность такому утверждению. Мы могли бы поразить их всех единственной жалобой. Это, конечно, будет сложная работа, но мы, наверное, сможем ее выполнить.

       – Каковы наши шансы на получение судебных предписаний?

       Перед ответом Билл еще минуту подумал.

       – По правде говоря, довольно хорошие. Обстоятельства дела здесь бесспорны. Телекомпании хотят нарушить ясные, однозначные договоры с вами. Вы можете достоверно утверждать, что потерпите непоправимый ущерб, если они это сделают. Они же едва ли могут сделать подобное заявление. Я имею в виду, телестанции, конечно, не посмеют заявить в суде об ответных мерах евреев против них, если они предоставят вам то, что обязаны согласно договорам. А что еще они могут сказать? Я думаю, что мы получим судебные предписания, если вовремя обратимся за ними. Также, надеюсь, вы понимаете, что требование предписаний против этих людей будет расценено ими как враждебный шаг. Если они уже не взбешены вашими действиями, то скоро будут. На кого конкретно вы хотите получить предписания?

       – Давайте не рассчитывать на нерешительных людей, передумывающих в последнюю минуту. Запрещайте их всех. Если мы сможем выйти в эфир в следующее воскресенье, меня не волнует, насколько разозлятся они на нас после этого.

       – Вы знаете, хорошо, что сегодня понедельник, а не пятница, – ответил Билл, наливая себе чашку кофе и готовясь к долгому рабочему вечеру. – Если бы евреи были умнее, они подождали бы до четверга или пятницы со своим нажимом на телекомпании. Тогда у нас не осталось бы времени обратиться в суд.

       Оскар от Билла позвонил Солу и назначил встречу на пять часов. Прежде, чем Оскар смог уехать из офиса Билла, ему позвонила Колин, чтобы сообщить, что им отказали еще четыре телестанции.

       В доме Сола и Эмили он перечислил все, что он наметил на следующее воскресенье.

       – Мы должны сразить их нашим лучшим выстрелом. Перед этим мы немного поспешили и попали в нынешнюю пробку, но теперь мы должны разгромить их. Мы сможем заставить большинство телестанций позволить нам остаться в эфире, пока действуют наши договоры, и будем использовать любое полученное время как можно с большей пользой. Но это воскресенье – единственное, в котором мы можем быть достаточно уверены. А поскольку мы можем больше не получить возможности для продолжения, нужно использовать немного дзюдо: по возможности нам надо заставить других людей активно действовать за нас. Думаю, что Ближний Восток – именно та проблема, которая дает нам для этого наилучшую возможность.

       – Так вы думаете, что настало время для Иисуса призвать верующих в него прекратить посылать их налоговые доллары Израилю в поддержку христоубийц? – догадался Сол.

       – Что-то вроде этого, – согласился Оскар. – Чертовски много людей, которые уже хотят перекрыть эту трубу в Израиль. До сих пор евреи могли заглушать их голоса через своих представителей в Вашингтоне. Мы хотим попробовать достаточно жестко поставить этот вопрос, чтобы вдохновить заговорить некоторых людей из запуганных миллионов. Также было бы хорошо, если бы мы смогли подключить их к бойкоту, который поддерживает часть более либеральных христиан в Европе.

       – Я все-таки немного опасаюсь лезть в экономические и политические дебри с моими слушателями, – ответил Сол. – Не уверен, что смогу без больших рассуждений объяснить им, как покупка японских автомобилей повредит христоубийцам, и не думаю, что Иисус, читающий лекцию по экономике, будет хорошо смотреться. С другой стороны, я могу сделать часть Иисуса простой и неопровержимой, а затем добавить небольшое объяснение от себя. Позвольте мне поработать над этим. Сколько времени у нас есть?