Охотник

       Только в середине следующей недели Оскар был готов испытать свой искусственный нимб на Соле. На самом деле это была просто крошечная яркая лампочка на особом креплении, которое Оскар изготовил в своей мастерской. Все было придумано так, чтобы использовать достоинства уникальной гривы волос Сола. Хотя она уже начала редеть, но на голове Сола все еще оставалось достаточно много волос, образующих довольно пышную, но совершенно беспорядочную швабру, с редкими седыми пучками, торчащими во всех направлениях. Лампочка подключалась к поясу с батареями, вроде тех, что используют телеоператоры, снимающие новости на переносную телекамеру, и соединялась тонким проводком, который проходил по затылку Сола вниз за воротник.

       Оскар тщательно закрепил лампочку на макушке Сола липким воском, а затем зачесал назад его волосы в этом месте. Если не смотреть на голову Сола сверху, то ничего нельзя было заметить, но и тогда случайный наблюдатель вряд ли мог что-нибудь заподозрить. Оскар встал примерно в 5 метрах перед Солом, примерно там, где будет находиться телевизионная камера, когда Сол станет за кафедру проповедника, и затем велел Солу нажать кнопку на поясе, включив электронную схему для плавного увеличения яркости лампочки до максимума.

       – Эврика! – вскричал Оскар.– Ваши волосы как будто в огне. Они рассеивают свет, как раз создавая впечатление нимба. Конечно, в середине слишком ярко, и темно по сторонам, но мы сможем это исправить.

       Внезапно волосы Сола вспыхнули, и тонкий пучок дыма взвился вверх с затылка головы, хотя Сол успел отжать кнопку на поясе. К счастью, повреждение ограничилось несколькими прядями волос чуть выше лампочки, и макушка Сола не обгорела.

       – Мы должны это учесть, – заметил Оскар. – Лампочка, когда горит, выделяет 150 ватт тепла. Вам нужно будет свести самую драматичную часть вашей проповеди примерно в пяти секундам, плюс около секунды на увеличение и падение мощности. И мы должны будем использовать закрепитель для волос в большем количестве, так чтобы высокая температура не дала вашим волосам опасть и коснуться лампочки.

       – Вы могли бы также поместить немного больше изоляции между приспособлением и моим скальпом, – предложил Сол. – Эта штука неприятно горячая. И когда вы будете искать более жесткий закрепитель для волос, почему бы вам не найти что-нибудь несгораемое? Иначе я могу завершить выступление как импровизированный горящий куст Моисея.

       Оскар потратил большую часть следующих двух недель, совершенствуя свое устройство, и Солу пришлось пройти еще четыре испытательных прогона прежде, чем Оскар был полностью удовлетворен. Конечный вариант теперь состоял из трех отдельных лампочек, и требовалось два часа кропотливой работы, чтобы все установить и причесать волосы Сола после того, как лампочки были закреплены. Переключатель перенесли с пояса на уровень коленей Сола, в его брюки. Теперь он мог включать и выключать лампочку, сжимая колени. Для получения нужного эффекта нарастание мощности было уменьшено до полсекунды, а отключение растянуто почти до двух секунд.

       – Когда наступит наш главный день, нам нужно будет начать готовить вас, по крайней мере, за три часа до появления перед камерой, а еще вам нужно будет не попасть в руки гримера, работающего у Джерри. Кажется, что у нас уйма хлопот ради нескольких секунд света в ваших волосах, но это может резко изменить отношение к вам телезрителей, – заметил Оскар, кратко записывая на будущее замечания, которые следует учесть при окончательной установке лампочек.

XXIV

– Хоть бы все это того стоило, – ворчала Аделаида, притворяясь разозленной, пока Оскар настраивал цвет и яркость телевизора в их номере в мотеле. Она села в кровати и натянула покрывало до подбородка. Несколько минут назад Оскар наконец-то возвратился из номера Сола. Было 5:00 утра, и пасхальная служба Колдвелла вот-вот должна была начаться. В субботу Аделаида и Оскар приехали из Вашингтона в маленький городок в штате Мэриленд, где находилась церковь и телевизионная студия Колдвелла.

       – Брось жаловаться, – строго сказал ей Оскар, бросив последний предмет одежды на кресло и забравшись в кровать рядом с ней. – Я не спал всю ночь.

       – Откуда мне знать! – воскликнула Аделаида, продолжая притворяться разгневанной. – Ты приглашаешь меня на романтичные выходные в мотель, и потом бросаешь одну на целую ночь. Вот так романтика!

       – Послушай, дорогая. Через минуту я дам тебе столько романтики, сколько ты выдержишь, если эта штука пройдет гладко. Иначе я застрелюсь.