Охотник, главный файл

Сразу же за казармами располагались интендантские склады и арсеналы - любой маг кроме боевой магии обязан владеть едва ли не в совершенстве основными приемами обычного боя. Юноша до сих пор не мог вспоминать без душевного содрогания, как в свое время прошагал не одну сотню верст под палящими лучами Анара в тяжеленных сапожищах, с неподъемным ранцем за спиной и пудовой фузеей на онемевшем плече. Мало протопать по жаре до умопомрачения, в конце утомительного маршрута следовало трясущимися от усталости руками зарядить оружие, затем прицелиться, послать пулю точно в мишень. И горе тому, кто промажет - вместо полагающегося глотка воды и непродолжительного отдыха перед отправкой обратно в казармы он получал право на дополнительный выстрел, однако для того, чтобы реализовать это свое право он был обязан преодолеть по раскаленной пустыне всего-то одну дополнительную версту. Некоторые особенно хитроумные студиозусы пытались привлекать на помощь магию, но за этим бдительно следили, и малейшие колебания астральных сфер регистрировались инструкторами и преподавателями, а после короткого, но эффективного расследования виновник с позором изгонялся из стен учебного заведения.

Помимо обычного стрельбища, на приличном удалении от гарнизонных сооружений находился боевой полигон. Именно здесь будущие огневики, атмосферники, тектоники, защитники, некроманты, хиллеры и прочие узкие специалисты оттачивали профессиональное мастерство. В данный момент там происходило нечто невообразимое: с безоблачных небес срывались ветвистые молнии и беспощадно терзали земную твердь, с шипением, иногда оставляя жирный дымный след, взад-вперед проносились огненные шары всех цветов и оттенков, вокруг условно раненых суетились адепты Магии Жизни и отрабатывали на них свои хиллерские приемы. Все это Фарруку удалось подглядеть лишь самым краешком глаза, поскольку, рассмотреть что-нибудь более подробно не представлялось возможным - этому препятствовало мощное заклинание отвода глаз, наложенное с целью сохранения режима секретности, Любой ротозей, рискнувший поглазеть на чудеса и диковинки, творящиеся на полигоне, рисковал заработать пожизненное косоглазие, но так ничего толком и не увидал бы. Всякая попытка нейтрализации охранной волшбы приводила к тому, что бдительная стража поднималась "в ружье" и задерживала нарушителя до выяснения обстоятельств его появления в окрестностях учебно-тренировочного центра. А вот если подсматривать вскользь и самым краешком глаза, вполне можно разглядеть и фигурки магов, и результаты их чародейских манипуляций.

Не дотянув около полусотни саженей до здания КПП и перегораживающего выезд на территорию лагеря полосатого шлагбаума, гнедая заартачилась и далее не пожелала идти ни в какую.

- Магию чует, ваша милость, - пояснил возница, - так что вы не обессудьте. Скотина, а с разумением - ни в жисть не пойдет, где волшбой пахнет, хоть калачом заманивай, хоть кнутом секи. У меня-то самого от ентой вашей волшбы кожный зуд всякай раз приключается. Потому как аллердия - это мне один ученый из ваших растолковал...

- Спасибо, дружище! - прервал словоохотливого мужичка молодой маг и, покопавшись в кошельке, извлек оттуда заранее оговоренную сумму. И, вкладывая горсть медяков в заскорузлую ладонь "аллергика", с улыбкой сказал: - Вот, держи. Здесь чуть больше, на лекарство от твоего недуга - чарка "горькой" любую аллергию как рукой снимает. Помяни мое слово.

- Истинная правда, ваша магическая милость - нет более верного средства от ентой проклятущей напасти, чем стопка прозрачной, а лучше три, а еще лучше ведро об четверых, да под хорошую закусь, - убирая деньги в карман, блаженно прищурился мужик. - Фаррук с сомнением посмотрел на щуплого с виду возничего - не переборщил ли тот насчет четверти в одну харю. - Да вы не сумлевайтесь, ваше магичество, оно ежели под знатную закусь, за разговором, да на часы не засматриваться, дык бывает и четверти маловато.

Попрощавшись душевно со словоохотливым аборигеном, юноша подхватил свою скромную кладь и направился прямиком к маявшемуся от безделья неподалеку от входа в здание КПП часовому. Возница тем временем неторопливой рысцой отправился восвояси, напевая какую-то незнакомую Фарруку песенку. При этом он невыносимо фальшивил и давал такого "петуха", что восседавший на крыше проходной здоровенный полосатый котяра не выдержал и огласил окрестности протяжным замогильным воем.

***

Сегодня мэтру Захри спалось неважно. Поначалу просто не мог заснуть - лезло в голову всякое, а когда ему все-таки удалось смежить веки, начались кошмары: то покойный император весь в кровище нарисуется, чтобы прочитать предателю долгую и нудную мораль, то замученные по его прямому распоряжению соратнички выстроятся призрачным сонмищем и затянут заунывную литанию. А в самом конце и вовсе явился некто в одежде Охотника и с лицом Фаррука и заявил, что очень скоро Магистр сильно пожалеет. Правда, о чем пожалеет, уведомить так и не потрудился.