Охотник на демонов

Рыцарь прикрыл глаза, собираясь погрузиться в сон, а Кай отошел подальше от нас, сел поближе к замерзшей речке и затих, смотря куда-то вдаль.

– Чего ты на него постоянно так косишься? – шепнула вдруг Далия, сидя рядом со мной у костра, и легонько толкнула меня локтем. – Всю дорогу наблюдала за его напряженной спиной да мощными крыльями.

– Чего?.. – Я, наконец, обернулась к ней и, заметив на ее губах какую-то ехидную улыбочку, почувствовала, как к щекам против воли прилил жар. – Ничего подобного… – растерянно произнесла я и устремила взор на огонь, боясь вновь столкнуться с испытывающим взглядом льдисто-голубых глаз.

– Брось, Лив, – с губ Далии сорвалась беззлобная усмешка. – Твое пристальное внимание к демону не заметит только слепой. Ну, или Калеб… – Она немного помолчала, а затем, притянув к груди ноги и обняв их руками, продолжила: – Не знаю, что между вами происходит, но будь осторожна. Мы мало знаем о нем, да и выглядит он каким-то отстраненным, чуждым всему происходящему. У него столько ненависти к людям… Даже я не испытываю такой злобы, хоть они и сотворили с демонами такие ужасные вещи.

– Все в порядке, Ли, – поспешила заверить я, понимая, что в ином случае девушка от меня не отстанет. – Не забывай о том, кто я. У меня есть голова на плечах. И мыслю я как охотница, убийца, которую воспитал Совет. Пока что я все еще бесчувственное орудие людей.

Мои слова показались мне до боли жгучими, острыми и безжалостно вонзились в сердце. Сейчас эта правда была так очевидна и мучительно болезненна, что я не смогла сдержать судорожного вздоха и почувствовала, как по спине побежали ненавистные колючие мурашки.

– Это не так. – Далия осторожно коснулась моей руки и сжала ее горячими пальцами. Я поймала ее выразительный взгляд, заметила ее улыбку – такую нежную и теплую, и меня вновь окутало живительным теплом. – Мы были их марионетками, но сейчас все изменилось, Лив. Сейчас мы свободны. И только мы вправе решать, как нам жить.

– Не похоже это на свободу, – буркнула я, понурив взгляд. – Раньше мы хотя бы могли свободно ступать по людской земле, а сейчас вынуждены скрываться. Выжившие демоны прячутся в горах, как медведи в берлоге. Это не свобода.

– Но они хотя бы не лишены выбора, – шепотом произнесла Далия, медленно отпустив мою ладонь.

Мы молчали, смотря на жаркое пламя, словно зачарованные. Тишина эта, прерываемая легким посапыванием Калеба и треском горящего костра, была отнюдь не томительной. Наоборот, рядом с Далией я ощущала не испытываемое ранее спокойствие и умиротворение, как если бы все проблемы разом исчезли из моей жизни. Своим присутствием и немой поддержкой она придавала мне сил, и хоть наши мнения о независимости разнились, мы обе знали, что наша сила особенно могущественна, когда мы вместе. Сейчас я вдруг четко осознала, что не готова расстаться со своей Далией, и вряд ли когда-нибудь буду готова. Она была неотъемлемой частью моей жизни – прошлой, настоящей и будущей.

– Ли, – спустя какое-то время тихо позвала я. Когда девушка посмотрела на меня, я неуверенно продолжила: – Можешь рассказать мне о наших родителях? Я хочу знать, что произошло с ними в тот день. Было бы лучше, если бы я сама об этом вспомнила, но я не знаю, когда смогу это сделать. И терзаться ожиданием и воспоминаниями, которых нет у меня, но есть у тебя, становится все невыносимее. Расскажи. Пожалуйста…

Я не смотрела на Далию, хотя мне очень хотелось посмотреть на нее в ответ. Она помолчала некоторое время, не спуская с меня глаз, затем отвела взгляд и тяжело вздохнула.

– Хотела бы я снова все забыть, – едва слышно выдохнула Далия. – И не помнить страшного огня, захлестнувшего наш город. Словно по чьему-то велению языки красного пламени охватывали один дом за другим, пока не сожгли весь Мортемтер. Нам с тобой тогда было лет по десять. Родители незадолго до этого отправили нас на учебу во дворец короля. Поскольку наш род – род Ветрокрылых – был приближен к королевскому роду, нам было позволено обучаться в дворцовой школе с остальной элитой. По окончании обучения мы должны были стать воительницами королевства, как наша мать. – Девушка ненадолго замолчала, и, взглянув на нее, я заметила на ее губах легкую улыбку, вызванную, кажется, приятными воспоминаниями о матери. – Она была такой красивой. Мы на нее очень похожи, – воодушевленно шепнула Ли, взяв меня за руку. Но после улыбка исчезла с ее лица, сменившись хмуростью и каким-то сожалеющим выражением. – Когда все это случилось, мы с тобой пытались отыскать родителей. Но не успели даже услышать их последние слова. Я до сих пор четко помню их тела, придавленные горящими деревянными балками. И, к сожалению, это было моим последним воспоминанием о них.

Далия замолкла, и повисла тишина – в этот раз давящая и вязкая. Сердце гулко стучало в груди, раненное и взволнованное этим рассказом и осознанием того, что наши родители мертвы. Я догадывалась об их смерти, но мне так хотелось верить, что я когда-нибудь увижу их вновь. А сейчас… Сейчас эта зыбкая надежда рассыпалась в прах.