Охотник на демонов

Мои губы дрогнули в легкой улыбке, и внутри тотчас разлилось приятное тепло. Чуть осмелев, я погладила красавицу по голове, почесала за ушком, наслаждаясь этим сказочным мгновением. Нежность, совсем мне несвойственная, окутала меня, как мягкое пуховое одеяло. Все тревоги вдруг забылись, оставили меня наедине с прекрасным созданием, ластящимся ко мне, словно ласковый котенок. И тепло так стало внутри… Так тепло, что я даже не сразу почувствовала чужую энергию и слишком поздно услышала взмах крыльев.

Пронзительный свист выдернул меня из оцепенения, но я не успела сориентироваться, не успела оттолкнуть бедное животное от смертельной стрелы. Лань издала слабый, жалобный стон и повалилась в сугроб. Сердце в один миг окутал ужас, и я, вздрогнув, посмотрела на оперение стрелы, наконечник которой безжалостно воткнулся в тушу зверя. Снег у подрагивающих ног лани быстро окрасился в ярко-алый цвет.

– Отойди! Это моя добыча! – раздался рядом звонкий голос.

Я сжала челюсти до болезненного скрежета зубов и злобно глянула на парящую над землей Элуну. В глазах ее не было ни капли сожаления, лицо выражало жесткость, равнодушие; и еще одна стрела в ее руке была нацелена в сторону лани.

– Нет, – отрезала резко. – Убирайся отсюда.

– Совсем умом тронулась? – возмущенно воскликнула Элуна. – Отойди! Она мучается от боли, дай мне прекратить ее страдания!

– Не надо было делать так, чтобы она начинала страдать! – сорвалась на крик и сжала от злости кулаки, чувствуя, как внутри все обливается слезами. – Я спасу ее. Уходи.

– Не спасешь, – тише произнесла девушка. – Отойди, Ливия. Последний раз предупреждаю.

– Иди к черту.

Элуна скривилась, кажется, с большим трудом терпя мою грубость, а затем отвела стрелу чуть в сторону, так, чтобы не задеть меня, и резко выпустила ее. Страшный свист, разрезая воздух, эхом отозвался в моей голове, сердце замерло, и я, не дыша, быстро заслонила собой лань и зажмурилась.

Холодный ветер внезапно ударил мне в лицо, и я оказалась стиснутой в крепких мужских объятиях. Резко распахнула глаза, услышав болезненный рык демона, и рвано задышала, дрожа всем телом.

– Кайлан! – вскрикнула Элуна.

Кажется, она опустилась на землю и побежала в нашу сторону – я услышала быстрые, шаркающие по толстому снегу шаги. Но Кай поднял руку, согнув ее в локте, и жестом приказал девушке остановиться. Шаги затихли, наступила тишина, прерываемая лишь жалобными стонами лани и легкими женскими всхлипами.

– Ливия, – шепнул Кай, и я подняла на него глаза, отчаянно пытаясь остановить охватившую меня дрожь. – Вытащи стрелу.

Он пытался говорить спокойно, но я чувствовала напряжение, сковавшее его тело, нутром ощущала его злость, медленно переходящую в ярость. Освободившись от его объятий, я встала за его спиной и осторожно коснулась деревянной стрелы, воткнувшейся в его плечо и едва не задевшей крыло. Глубоко вздохнув, одним резким движением выдернула ее из тела демона и сразу отбросила в сторону. Кай злобно зашипел, сжал кулаки и, молча проглотив острую боль, повернулся к Элуне.

Белая леди вся сжалась от яростного взгляда синих глаз, прижала руки к груди, испуганно ожидая приговора короля.

– Разве ты забыла, что беременных животных запрещено убивать? – сквозь зубы прошипел демон, вперив в плачущую девушку недовольный взгляд. – Где твое чутье, Элуна? – мягче продолжил он. – Возвращайся в пещеру. Ты отстранена от охоты.

Судорожно выдохнув, Элуна вытерла бегущие по щекам слезы, оттолкнулась от земли и, взмыв в небо, скрылась за облаками. Когда ощущение энергии девушки исчезло, Кай обессилено опустился на снег рядом с ланью, закрыл глаза и оперся руками о колени, понурив голову.

– Кай… – тихо позвала я, присев подле него.

– Прости, Ливия, я не смогу ее спасти, – шепнул мужчина и, открыв глаза, коснулся головы животного. – Только подарить быструю смерть.

Губы демона беззвучно зашевелились, и в следующее мгновение лань вздрогнула в последний раз и затихла, утопая в собственной крови и снегу. Защемило в груди сердце, заныло, обливаясь слезами; каждый стук отдавался острой болью во всем теле.

Вот что это было. Чутье. Тогда на охоте, выстрелив в самку северного оленя, я знала, что она беременна. И все же выпустила стрелу. Выпустила и обрушила на себя непосильный груз.

– Не вини себя, – шепотом произнес Кай, неожиданно сжав мою ладонь. Он не смотрел на меня – взгляд его был прикован к мертвой лани. – Убийство беременной самки – это грех для нашего народа. Но не ты его сегодня совершила.

Дыхание перехватило от этих слов, и я невольно переплела пальцы с сильными пальцами демона и поймала, наконец, его удивленный взгляд. Знал бы он, сколько грехов в своих сердцах прячут охотники…

– Идем, – сказал вдруг мужчина и поднялся на ноги. – Хочу показать тебе кое-что.

– Ты ранен, – выдохнула едва слышно, позволив ему помочь мне встать. – Рану нужно обработать.

– Лучшим лечением будет твоя компания.