Охотник на отморозков

— Понял. Хорошо. Снимаю охрану. И девушку пусть не ищут.

— Погоди, не уходи, — остановил Глушителя Барин и обратился к Шершню, — так, где кассета?

— В почтовом ящике, на воротах на даче у Степы Глушителя, — ответил Шершень.

— Давай, Степан Петрович, гони мухой, — приказал Барин, — привезешь мне кассету, а я послушаю.

Глушитель исчез в дверях, а Шершень спросил:

— А правда что ты автокатастрофу устроил, где погиб твой предшественник, а ты его место занял?

— А кто тебе это сказал? — склонил голову Барин.

— Денис говорил, когда мы в Москве встретились, — соврал Шершень.

— Нет, я тут ни при чем, — в свою очередь соврал Барин, — была комиссия, все расследовали. Это был несчастный случай. Воистину у Дениса был слишком длинный язык. А что он тебе еще рассказывал?

— Да, ничего такого больше, — ответил Шершень.

— И второе, если собираешься у нас работать, то меня нужно звать на «вы», — объяснил Барин, — Виктор Исаакович меня зовут.

— Извините, Виктор Исаакович, — изрек Шершень, — мне в туалет очень хочется. И по большому, и по маленькому. Я уже давно терплю.

Барин брезгливо сморщился и сказал:

— Сейчас позову бойцов, они тебя сопроводят в сортир.

Он вышел за дверь, прошел по коридору и зашел в комнату, где майор Барашко гладил потной ладонью под столом толстую секретаршу, а она что-то искала в компьютере и взвизгивала игриво:

— Ну, хватит, товарищ майор!

Барашко сопел и пускал слюни. Томные его глазки закатились, а ножки подрагивали в конвульсиях. Увидев Барина, оба вскочили.

— Ничего не найдено, Виктор Исаакович, — отрапортовал Барашко.

— Не там ищешь, — сказал ему на это Барин, и секретарша густо покраснела, — выйди, девушка, я ему что-то скажу.

Секретарша колобком выкатилась из комнаты, Барин плюхнулся на стул и произнес:

— Дурак этот парень. Купился на мое предложение. Я ему работать на себя предложил, он и раскололся. Но может быть и хитрит. Пока непонятно. С другой стороны у него теперь никакого выхода нет, кроме этого. Понятно?

И хотя Барин просто рассуждал вслух, майор Барашко торопливо закивал головой.

— У вас пиджак сзади запачкался, Виктор Исаакович, — сказал он, — надо протереть щеточкой.

— Протри, — разрешил Барин.

Майор Барашко засуетился, полез в ящик стола, достал щетку и стал по лакейски старательно тереть рукав пиджака Барина, который где-то прикоснулся к побелке. А Барин продолжал рассуждать:

— Сейчас Глушитель съездит за кассетой, привезет ее, послушаем и сожжем ее. А потом по-тихому погрузим этого Питерского «орла» в воронок и на очистных спустишь его в трубу. Да, возьми с собой Глушителя, ему приятно будет видеть, как подыхает этот Джон Рембо. Он то его в речке голого держал, пусть и Степа над ним поглумиться! Ясно?

— Ясно, все сделаем, — воскликнул верный пес Барашко.

— Утром же вызовешь всю эту семейку покойного Дениса Шарандо, — продолжил Барин, — мать, отца и двух сестер и хорошенько попресуешь. Ну, ты это умеешь, что тебя учить. Чтоб заглохли и не вякали. Понял, Барановский?

— Так точно, — ответил майор Барашко, — все сделаем. Только на очистных могут случайно найти ноги и руки отдельно. Зачем нам лишние разговоры, лучше мы ему камень на шею и по-тихому опустим в хвосты.

— Или так, — согласился Барин, — как хочешь. Хотя в трубе было бы поучительнее. Эх, жизнь, штука сложная. Был человек и пропал. Куда делся никто не знает ни милиция, ни врачи, ни свидетели. Где его искать? Неизвестно. Правильно Барнаульский?

— Правильно, — согласился майор Барашко, — так сделаем, что никто не подкопается!

— А потом на завтрашний день, продолжил Барин, — на его паспорт возьмешь билет до Питера, пусть пройдет по ихней базе, что он от нас благополучно уехал и пропал по дороге отсюда до Питера. С нас тогда вообще спроса никакого!

— Так точно, — отчеканил Барашко, — все исполним в лучшем виде! Пиджачок ваш чист, как новый!

— Молодец, Барашко, хвалю за службу, — торжественно произнес Барин.

Майор просиял. От Барина не было большей благодарности, чем то, что он назвал его фамилию правильно, без издевательства. Это был хороший знак, и майор испытал чувство глубокого удовлетворения.

В этом месте необходимо сделать отступление и объяснить, что такое «труба» о которой говорил выше Барин и что такое «очистные». Труба — это желоб диаметром около трех метров, где текут со скоростью двух метров в секунду отходы из цехов комбината. А качают все это супермощные моторы, которые крутят четыре огромные лопасти. Общая длина трубы триста с лишним метров. Если запустить человека с самого начала трубы и до конца, то человек поплывет почти по поверхности, потому, что отходы представляют собой густую взвесь, которая человека держит и не дает ему утонуть.