Охотник на ведьм

– Главное ты понял, – кивнул Казимерас, – не важно, почему. Будем ждать Баргестов?

– Нет, – отвечаю я, – они больше не придут.

– Ты так в этом уверен? – интересуется ксендз.

– Я просто знаю. Где твой коллега?

– Он опять ушел. К соседке, которая хворает, – улыбается Казимерас. – Просил передать, что будет молиться за тебя.

– Ну, раз так, значит, пора…

До хутора добираемся без приключений. Перед тем, как въехать в лес, я немного шаманю над фарами машины. Отключаю все, кроме противотуманных, которые заклеиваю прозрачной синей пленкой. Светят плохо, но зато безопасно. Машину, не доезжая до опушки леса, загнали в густые кусты орешника. Перед нами небольшое поле, а за ним усадьба. Я выбираю небольшой дуб и осторожно забираюсь повыше, усевшись на одну из веток. Прекрасный открывается вид, век бы здесь сидел, словно Соловей-разбойник из сказки. Усадьба… Высокий, около двух метров, глухой забор окружает двор, захватывая кусок сада. Рядом с въездом – будка охранников. С наружной стороны, слева от ворот, камера видеонаблюдения. Если камеры есть и на территории, то совсем плохо. Вот еще одна, висит на фасаде дома, перекрывая хорошо освещенный парадный вход. Задний двор погружен во тьму, даже маленьких фонарей нет. Надеюсь, и камер тоже… Слева от дома – площадка, где сейчас стоит пять машин. Твою мать, сколько же народа в доме? Потрепанная Ауди на краю площадки, скорее всего, транспорт обслуги. Четыре… Хозяйская и три экипажа прибывших на сходку гостей? В лучшем случае внутри семь-восемь человек… Снаружи двое. Десять. Многовато для двоих, но для начала было бы неплохо просто посмотреть; может, там все чинно и благородно?

После визуального наблюдения мы разделились. Казимерас остался у кромки леса, а я неторопливо, словно сытый волк, потрусил в сторону хутора. Подбираюсь к усадьбе – и перстень дает о себе знать ощутимым теплом. Да, рядом Нежить, я не ошибся…

Добравшись до забора, приседаю в тени. Слышно, как рядом со мной, по ту сторону забора, проходит охранник. По краю забора скользнул луч фонарика. Ничего не скажешь, хорошо твари устроились – охрана по периметру бродит. Пусть их всего двое, считая того, что сидит у ворот, но все равно – обычные хутора так не охраняют. Дилетанты, но, чтобы поднять шум, хватит и таких. Если… Если не убрать их по-тихому. Внутри кольнуло – это обычные люди; но я гоню эту мысль прочь, словно переступаю порог, за которым нет ничего, кроме цели. Делать нечего; не тот расклад, нет у меня другого выхода.

Жду несколько минут, короткий рывок, и перелетаю через забор. Мягко приземляюсь на той стороне, быстрый взгляд вокруг – тихо. Прекрасно. Теперь, прячась в тени забора, идем в противоположном направлении от ворот. Охранник прогуливается не спеша, обходя периметр по часовой стрелке, причем, как мне кажется, за весь вечер ни разу не сменил направления. Придурок. За домом прячусь в тень, прижавшись вплотную к стене одного из сараев. Чтобы обойти периметр по кругу, у охранника уходит около пяти минут. Через несколько минут по забору мелькнул длинный росчерк света. Идет… Поравнялся со мной, остановился и опять осветил забор. Ну правильно – зачем оглядываться и саму территорию осматривать, если здесь ходишь ты, весь из себя такой большой и грозный? У тебя даже дубинка есть, вон, висит на поясе. Делаю несколько осторожных шагов, сближаясь с ним, стараясь попасть в такт движению. Главное – не смотреть! Не смотреть прямо в спину – почувствует. Еще шаг… В этом деле самое главное – чтобы между первым контактом и смертью не было промежутка. Захват! Удар! Охранник дергается, но я держу крепко – не вырвешься. Несколько секунд – и тело обмякло. На мгновение замираю, словно ожидая окрика, яркого света – всего, чего угодно, что после убийства человека разом поставит точку. Нет, тихо… Даже ветер стих. Спасибо и на этом… Убираю в заросли сирени внезапно потяжелевшее тело… Вот здесь и лежи, тебе все равно без разницы… Теперь охранник на воротах. С ним получилось еще легче. Мордоворот сидел в небольшой будке, лицом к воротам, и лениво листал журнал с обнаженной дивой на обложке. Да здравствует сексуальная революция, мать вашу так! Выстрел, даже приглушенный, звучит неожиданно громко. Есть! Охранник вздрагивает и заваливается на стол. Оглядываюсь – тихо… Ну и слава Богу. Беру фонарик и трижды мигаю им в сторону леса. Вижу обратный отблеск. Пошла жара!

Через несколько минут рядом с воротами появляется Казимерас с дробовиком наперевес. Он немного запыхался – отвык бегать. Ничего, отдышись, святой отец – время терпит. А дом словно вымер. Несколько окон светятся, но тускло, будто ночник горит. Мы переглядываемся, и ксендз кивает на входную дверь. Пошли?