Охотник-убийца. Воспоминания оператора боевого дрона

На следующее утро я сел в вертолет с одним из наших операторов и направился к секретному аванпосту в Багдаде. Я был налегке: только ноутбук, оружие и бронеплиты на теле.

Мы приземлились на крошечной площадке на севере Ирака, где нас подобрали на бронированной машине и доставили на базу ЦРУ. Было позднее утро, жаркое, как обычно. На моем лбу выступили капельки пота.

В прошлой жизни аванпост был дворцом Саддама Хусейна: просторным и сделанным из камня, с бассейном и кучей зданий поменьше, разбросанных вокруг большого главного дома.

Обычно подобные места охраняли армейские патрули в полном обмундировании. Но здесь часовые носили гражданское.

Вызвавший нас агент ждал в одном из гостевых домиков с переводчиком и источником. Я никогда раньше его не встречал. Все, что я запомнил о нем — это усы, манеру быстро говорить говорил и святую веру в свой источник, которого я назвал Молчуном.

Я мало что знал о Молчуне, но это было нормой. В целях безопасности нас обычно держат в неведении относительно чужих источников разведданных. Мы все использовали источники. Некоторые были хорошими парнями, другие просто делали это ради денег. Молчуну определенно много платили. В начале нашей встречи агент специально для него выложил на стол перед нами большую пачку наличных, по меньшей мере, десятки тысяч долларов.

Он мне сразу не понравился. Когда мы пожимали друг другу руки, он не смотрел мне в глаза. Он был высок, с неровно подстриженными усами, левый короче правого. Позже я узнал, что он был ответственен за гибель нескольких американских солдат. ФБР выписало постоянный ордер на его арест, несмотря на то, что он находился под защитой ЦРУ. Сукин сын, конечно, но нам приходилось иметь дело со многими сукиными детьми, чтобы спасти другие жизни. Да, у нас грязный бизнес.

Комната была обставлена хорошей кожаной мебелью, дубовым столом, паркет отполирован — определенно, это место, в котором посетитель почувствует себя комфортно, по сравнению с традиционной иракской комнатой с жесткой, непривлекательной, пыльной мебелью, которая всегда выглядела так, будто ее вытащили из какого-то бункера.

Мы сели за стол, заказали кока-колу и иракскую шаурму. Для затравки поболтали о стране и местной политике, чтобы разрядить обстановку и заставить его чувствовать себя комфортно, прежде чем перейти к делу.

— Он может нам помочь, — наконец сказал ЦРУшник, указывая на Молчуна.

— И как же? — спролсил я.

В нашей сети циркулировало немало информации, и я достаточно разбирался в обстановке, чтобы не дать вешать себе лапшу на уши.

— Почему они тебе доверяют? — напрямую спросил я Молчуна. Мы охотились на Манхэттен и Бруклин годами. Они были призраками. — Как ты смог подобраться к ним так, чтобы они ничего не заподозрили?

Молчун сказал, что не встречался с ними лично, но знает, как добраться до их укрытия. Он работал с ИГИ и водил дружбу с людьми в северном Ираке, которые знали местонахождение лидеров.

— Я для них как член семьи, — сказал он. — У меня не будет проблем с тем, чтобы добраться до них.

Он не знал всех парней в сети в районе, о котором он говорил, но нам хотелось верить в его надежность. Ну и хотелось верить в ЦРУ, которое полагалось на него.

В итоге мы решили поработать с ним и разработали план. Молчун сказал, что поедет на север, чтобы встретиться с кем-то, который отведет его к кому-то, кто близок к лидерам. Он сказал, что они завяжут ему глаза, переоденут, и будут возить по разным конспиративным квартирам, чтобы он не знал, где он был в течение нескольких дней. По его словам, это было похоже на вход в лабиринт. Затем они отвезли бы его в секретное место для встречи.

— Если вам хватит терпения вести меня два или три дня, — сказал он, — вы получите свой джекпот.

* * *

В таких ситуациях беспокоило то, что источник мог сгинуть без следа: сеть могла обнаружить, что он крыса, и убить его, либо он сам мог струсить и исчезнуть.

Позже, когда его встретили двое типов из ИГИ, он дергал за последовательность ниточек, подключенных к сложным устройствам слежения, которые наши технические специалисты вшили в специальную книгу, которую он держал в руках. Одна строка отправила бы нам сигнал о том, что встреча состоялась, вторая — о том, что они его отпустили. И еще он мог вызвать удар с воздуха.

Единственное, чего я не сказал ему в ту ночь — это то, что мы будем следить с неба за каждым его движением, чтобы убедиться, что он делает то, что пообещал. Наша страховка.

Три часа спустя я пожелал удачи Молчуну и команде ЦРУ, снова сел в вертолет и вернулся обратно в «Коробку». Мы были в деле.

* * *

К 7 мы подняли в него три дрона, но на земле не было никаких признаков Молчуна.

— Где ваш источник? — спросил я по радио. — Мы взяли локацию под контроль.

Улицы в центре Багдада уже были забиты машинами, людьми и байками.

— Дайте ему еще несколько минут, — сказал ЦРУшник. — Он придет.

Прошлой ночью, учитывая важность миссии, я уговорил командира выделить нам еще два «Предатора» в дополнение к нашим. Один выделила группа Билла, другой — группа Джека. Мы не хотели рисковать в этом деле.