Охотник за ароматами. Путешествие в поисках природных ингредиентов для культовых парфюмов от Guerlain до Issey Miyake

Тем вечером мы с Джанфранко отправляемся на пароме поужинать в Таормину. Он рассказывал мне о проекте Мессинского моста, и мы вспомнили Гомера и «Одиссею». Двадцатью годами раньше мне не хотелось покидать это сердце Средиземноморья, не отдав дань памяти Улиссу. Я отправился к началу пролива к северу от Реджо, чтобы увидеть скалу, возвышающуюся над деревней Сцилла, оставшуюся неизменной, как мне представляется, с момента ее ужасающего появления в «Одиссее». Пещера, в которой скрывалось чудовище с двенадцатью головами, была здесь, в этой скале. По воле Гомера Улисс попал от Сциллы к Харибде, и автор гениально превратил в миф реальные мучения, с которыми сталкиваются в проливе моряки. Этот морской рукав настолько узкий и такой глубокий, что мореплавателям всегда приходится сталкиваться с внушительными водоворотами у сицилийского берега и с мощными течениями перед Сциллой.

Идея построить мост, который связал бы Калабрию с Сицилией, соблазнительно выглядит на карте. Уже давно у нее столько же сторонников, сколько и противников. Появился большой проект подвесного моста. Это единственно возможное техническое решение, учитывая глубину пролива. С расстоянием между опорами три километра он стал бы самым длинным в мире подвесным мостом. Его едва не построили десять лет назад, но потом проект был заброшен из-за стоимости и политики. Так объяснил мне Джанфранко с тяжелым вздохом, который говорил о многом.

Живущие по обе стороны пролива без моста сицилийцы и калабрийцы одновременно соперники и товарищи. Ящики с цитронами и бергамотом встречаются на пароме, терки и прессы работают на обоих берегах. На побережье Калабрии хотят продолжать сажать, собирать и выжимать бергамот. Здесь и нигде больше. Реджо сохранит тень своих высоких фикусов, свою историю и свои сады со спокойной уверенностью в том, что у все большего количества туристов, высадившихся на берег в Мессине, будет появляться желание пересечь пролив, чтобы открыть и красоту Калабрии.

Во время короткой переправы из Реджо в Мессину меня охватило странное чувство. Перед моим мысленным взором предстал Улисс на его корабле, потом я увидел землетрясение 1908 года, цехи с губками для масла бергамота. Калейдоскоп историй, хранителем и рассказчиком которых был Джанфранко. Рядом с этим рыцарем бергамота мне захотелось представить мост над проливом, освобожденный от чудовищ Гомера, наконец соединивший два города, несмотря на прошлые трагедии, сблизив людей, сады и их плоды в обещании общего будущего.

Мастер-парфюмер и белый цветок. Жасмин от Грасса до Египта

– Я хочу выпускать лучшие натуральные ароматы в мире, и для этого мне нужен лучший в индустрии эксперт по поставщикам. Это ты, – с очаровательной прямотой заявил Жак в 2009 году, глядя мне прямо в глаза. Он предлагал мне работу в крупной парфюмерной компании, где он сам занимал должность мастера-парфюмера. Я жил в Ландах более двадцати лет, и мне потребовалось не более десяти минут, чтобы понять, что я приму его предложение. Он – звезда индустрии, и его титул был престижной визитной карточкой, которую парфюмерные дома вручали горстке избранных. Его карьера была отмечена крупными успехами для таких парфюмерных марок, как Issey Miyake, Jean Paul Gaultier и Stella McCartney. Мастера-парфюмеры – это аристократия парфюмерии высочайшего качества. Некоторые из них создали самые знаменитые духи двух или трех последних десятилетий. Они на вершине карьеры, в профессии, сочетающей искусство, ремесло и упорный труд. В ней невозможно обойтись без вдохновения и иррациональности, без страсти и капельки волшебства. Мы с Жаком знакомы десять лет. Как производитель и закупщик эссенций, я старался предложить ему сырье из лучших источников, которые мог найти. Удачи были редкими, ими нужно было пользоваться и стараться быть убедительным. Жак быстро отбирал самые лучшие образцы, был точен в своих оценках, не смягчал критику и всегда искал интересные ольфакторные нюансы, которые он сумеет использовать. Пылкий и любопытный Жак просил меня рассказать о моих путешествиях, и эти рассказы всегда сопровождались его восклицанием: «Я обязательно должен это увидеть!» Ему нравились истории о происхождении сырья, мы с ним хорошо ладили. Он был фанатом натуральных ароматов, ему помогала его репутация, поэтому он сумел добиться того, чтобы возглавить лабораторию инноваций, которую компания открывала в Грассе, в его родном краю. Мы работали вместе более трех лет, и нам случалось вместе отправляться на поиски интересного сырья. Жака особенно привлекал жасмин, по следам которого мы шли долгое время. Этот совместный путь стал для меня посвящением. Увидеть натуральное сырье в полях, на заводах, в руках сборщиков, быть свидетелем эмоций и выбора великого парфюмера – это уникальный опыт. В нем смысл моей работы. Я трогал, собирал, нюхал жасмин, слушая рассказы и разделяя увлеченность Жака, его воспоминания и предпочтения. Он показал мне дорогу в тайный сад своих формул.