Охотник за смертью: Война

— Что правда, то правда. А где Сильвер?

— Где-то на улицах. Сражается за свой город. Я его никогда не держала за героя, но, кажется, сейчас убеждаюсь, как могу ошибаться в людях.

— Ладно, — сказал Оуэн, — никто из нас не идеален. Это было настолько близко к извинению и прощению, насколько могло быть, и оба они это знали и потому заговорили о другом.

— А ты знаешь, — сказала Хэйзел, направляясь к дверям, — это ведь может повториться, если будешь так часто форсироваться.

Оуэн пожал плечами:

— Я делал то, что надо было делать. Форсаж позволяет мне делать то, что приходится.

— Это чувство мне знакомо, — отозвалась Хэйзел. — У меня то же самое с Кровью.

Они вышли в коридор и снова переглянулись. Оуэн слабо улыбнулся:

— Похоже, нужно быть наркоманом, чтобы понять наркомана. А теперь пойдем и еще раз изобразим из себя героев и только будем молиться, чтобы эти бедняги, которые от нас зависят, не догадались, на каких мы ходим глиняных ногах. Ты отличный друг, Хэйзел. Не знаю, что бы я без тебя делал.

— Не будь занудой, аристо, — ответила Хэйзел, улыбнувшись, сама того не желая. И они вместе пошли вниз по лестнице, лишь чуть-чуть опираясь друг на друга.

А в баре зал уже очистили от клиентов, не говоря уже о мебели. Стулья сдвинули к стене, и Совет города столпился возле большого круглого стола в середине помещения. Они громко спорили, рассматривая карту города, отчаянно жестикулируя. Все время в двери и из дверей сновали люди с компьютерными терминалами, экранами мониторов и прочими полезными приборами из Квартала Техников. Гонцы то и дело приносили свежие новости и тут же исчезали обратно в ночи — при неработающих системах связи им приходилось быть глазами и ушами Совета в городе. К счастью, народ Мистпорта умел работать с тем, что есть.

Владелица «Терновника» смотрела на весь этот хаос из безопасного места за длинным деревянным баром в торце комнаты. У Сайдер была мимолетная улыбка, которая не всегда захватывала глаза, и на одной ее щеке была сетка тонких шрамов, похожих на морщины встревоженного лица. Когда-то она была самой усердной и жестокосердной скупщицей краденого во всем Мистпорте, но теперь стала весьма почтенной особой, владелицей популярной и процветающей таверны и, как говорил ее старый приятель Сильвер, готовым кандидатом в городской Совет. «Разве что в Мистпорте», — сказал тогда Оуэн. «Да не верь ты ему», — ответила Хэйзел. Рядом с ней, держа кружку подогретого вина, стоял молодой парень по имени Кот — приятель и любовник Сайдер, а при случае и козел отпущения — Сайдер не славилась сентиментальностью. На бледном юном лице Кота выделялись внимательные черные глаза и оспины, покрывавшие обе щеки. Он был одет в белый термокостюм, позволявший с равным успехом прятаться и в снегу, и в тумане. Высокий и тощий Кот был глухонемым, а еще — самым, наверное, лучшим взломщиком в Мистпорте. Считалось, что сейчас он на отдыхе — раз у Сайдер есть средства его содержать, — но чердачники такой квалификации всегда пользовались спросом, а Кот любил, чтобы у него было занятие.

Когда Оуэн с Хэйзел подошли к бару, Сайдер одарила их обоих неприятной гримасой. — Понятия не имею, зачем я вас сюда пустила. Каждый раз, когда вы тут появляетесь, все идет к чертям, а мою таверну разносят вдребезги. Я бы от вас застраховалась, если бы нашелся дурак, который выдаст мне полис. Вы только посмотрите, что тут творится! Я стала зрителем в своей собственной таверне! Пока Совет не выставил моих клиентов, я тут отлично зарабатывала, и у нас было слишком много работы, чтобы напиваться самим.

Кто мне заплатит за упущенных клиентов?

— Остынь, — сказал ей Оуэн. — У меня есть в городе приятели, которые только рады будут возместить тебе убытки. На самом деле они не будут так уж рады, но они это сделают. Потому что им известно, что иначе я им голову оторву. Может быть, в буквальном смысле.

— Ладно, так что здесь происходит? — спросила Хэйзел, когда они с Сайдер уже перегнулись через стойку и поцеловали воздух возле щеки друг друга.

— Мы, счастливое меньшинство, организуем сопротивление, — ответила Сайдер, наливая себе приличную порцию. — Пока Империя нас не найдет. Какое-то время на это она потратит. Формально об этом знают только сами члены Совета, но им приходится призывать на помощь все больше и больше людей, и кто-нибудь в конце концов проговорится. Так всегда бывает. А тем временем Совет делает все, чтобы координировать сопротивление и уменьшить ущерб и людские потери.