Охотник за страхами

— Дорогие друзья, сегодня здесь собрались все, кто участвовал в операции по ликвидации Турегсвейна, за исключением тех, кого мы потеряли. И хотя наши потери составляют «всего лишь», как сказал бы циник, три человека, считаю необходимым отдать им должное и почтить минутой памяти. Авалат, Джулия и Туве останутся в наших сердцах навек.

Минута молчания растянулась на одну минуту и десять секунд.

— Однако все течет и все меняется, и на смену павшим приходят новые люди… Не воины, а прежде всего люди, решившие и готовые отдать свою жизнь для того, чтобы потом могли жить другие. Алькор, прошу Вас выйти и подойти сюда.

Не ожидал, но все же встал и, подгоняемый Джимом, вышел в освещенный чуть более ярко круг перед Илоной.

— Друг мой — Илона с интересом изучала меня, а потом ее голова, вернее, ее нематериальная часть, отрастила сотню ментальных щупалец, которые взмыли вверх и немного там колебались. Даже практически убрав подпитку от камня, я все равно чувствовал эти нити — то, что Вы присоединяетесь к нам, не столь радостно, как может показаться, ведь это значит, что наши враги лишили еще одного человека чего-то, что ему столь было дорого, что он решил вступить на опасный путь мстителя. И все здесь это понимают — нити ринулись ко мне с ужасающей скоростью и я едва успел выставить барьер, оказавшийся жутко неэффективным и обещающим через пару минут исчерпать все мои запасы и заначки с первородной энергией.

— Прошу Вас. Не сопротивляйтесь. Это обязательная процедура, я просто прочитаю вашу память. Всю. В наше время слишком часто к нам пытаются подослать шпионов, поэтому это вынужденная мера.

— Лучше не надо — пробормотал я, прекрасно понимая, что за этим последует.

— Поверьте, я уже многое видела, и все, что я увижу, строго конфиденциально.

— Как будет угодно — я вздохнул — я предупреждал.

Щит лопнул, когда поток силы иссяк, и сотни невидимых теперь мне щупалец впились в меня. Это было, как если бы ты начал существовать в двух временах одновременно. Я находился здесь и в то же время я заново переживал каждый момент своей жизни, начиная с самого раннего детства. Детский сад, школа, институт… Я словно на секунду смог посмотреть на свою текущую жизнь глазами того, кем я когда-то был. И это было не просто необычно — жутко. Тот пропавший кусочек, предположительно ключ к головоломке, не поддался и Илоне, хотя она вызвала у меня головную боль, пытаясь воссоздать его. И медленно и неумолимо она подходила к тому самому месту моей жизни, воспоминания о котором порождали приступы.

Илона, наверное, не сразу почувствовала страх — слишком была увлечена моими мыслями, а потом, когда приступ невероятной силы достиг апогея, закричала. Она не могла сдвинуться с места, все пыталась осмыслить вместе со мной тот факт, что Инвил больше нет. Мысль словно ходила по кругу, не в силах его разорвать, и в невероятной силы приступ уходили огромные силы, подвластные Илоне. Вокруг все пытались как можно скорее покинуть помещение, не в силах вынести страха, хотя большая часть здесь были, очевидно, людьми не робкого десятка. Паника…

Мне стоило больших усилий собрать волю в кулак и заставить воспоминания пойти дальше. Илона, по-видимому не могла прервать просмотр моих мыслей, и когда мы сдвинулись, я заметил благодарный взгляд. Когда десяток уцелевших и здорово истончившихся нитей покинули меня, Илона обмякла в кресле, а я, за неимением кресла, кое как сгруппировался, но все же плюхнулся на пол, потеряв сознание.

* * *

— Как оно, старина? — первое, что я увидел, был резной потолок, под сводами которого летали светлячки. Должно быть, я все еще был в этом подводном дворце.

— Фигово, Джим. Словно по мне поезд проехал.

— Видел бы ты лица наших. Большинство, как мне кажется, пошли менять себе штаны. Да и я, признаться, до последнего думал, что штанишки придется менять… Кто-то сначала предположил, что ты орудие, которым попытались убрать Илону, но она выжила, слава всему и всем! Тебя сначала связали и упекли в камеру, чему я противился. Ясное дело, отправили меня далеко и мнением моим пренебрегли. Но потом Илона пришла в себя, и авторов этой затеи самих бросили в ту камеру на пару часов отдохнуть. Никогда не видел начальницу такой. Чего бы она там у тебя в голове ни откопала, но это ее чуть не прибило.

— Я сам толком не знаю. Я словно циклюсь на определенных воспоминаниях из своего прошлого, и это вызывает приступы. Иногда их очень трудно прекратить.

В поле моего зрения появилась Илона.

— Джим, Вы не позволите мне перекинуться парой слов с Алькором?

— Да, конечно, начальница, уже убежал.

Джим уступил место на единственном стуле в этой комнате Илоне, а сам поспешил скрыться с глаз.

Сферы вокруг Илоны, должно быть, бешено перекидывались с ней кусочками, но я этого сейчас не видел. Она еще некоторое время изучала меня, потом кивнула. Илона периодически подсматривала в листок бумаги, должно быть, не в силах удержать все в памяти, выписала для себя основные моменты.

— Теперь понимаю, почему Вы противились чтению памяти. Прошу простить меня, что заставила пережить Вас вновь тот кошмар.