Охотник за тенью

– Потому что сначала хотел убедиться, правду ли говорят о тебе.

Маркус поразился:

– А что обо мне говорят?

– Что ты священник, тот, кто нужен.

Нужен – для чего? Непонятно.

– Откуда они узнали?

– Видели, как ты служишь в брошенной церкви… Так это правда? Ты священник?

– Да.

И Маркус решил выслушать рассказ великана.

– Моя деревня называется Кивули. Десятки лет у нас идет война, но все притворяются, что не знают о ней. То и дело проблемы с водой, случаи холеры. Из-за войны в Кивули не приезжают доктора, не присылают гуманитарную помощь: если добровольцев схватят, их могут казнить, подумают, что подосланы врагом. Поэтому я приехал в Лагос, за лекарствами, чтобы прекратить эпидемию… Пока я здесь, слышал о тебе и стал искать.

Маркус и вообразить не мог, что его так легко найти. Может быть, в последнее время он немного ослабил бдительность.

– Не знаю, кто и что тебе рассказал, но это неправда, что я могу тебе помочь. Сожалею. – Маркус повернулся к нему спиной и собрался уходить.

– Я поклялся, – произнес громадный негр умоляющим тоном, но Маркус словно не слышал.

Отец Эмиль не отступал.

– Я обещал другу, священнику, перед тем как холера унесла его. Он меня научил всему, он – мой наставник.

Тут Маркус вспомнил о Клементе и остановился.

– Отец Абель управлял миссией в Кивули сорок пять лет, – продолжал негр, поняв, что слова его пробили брешь.

Маркус обернулся.

– Вот что он сказал перед тем, как испустил дух, слово в слово: «Не забудь о саде мертвых».

Маркус насторожился. Множественное число, «мертвые», ему не нравилось.

– Двадцать лет назад примерно в деревне были убийства. Три молодые женщины. Я тогда еще не приехал в Кивули, но знаю: их нашли в лесу изувеченными. Отец Абель никак не мог успокоиться из-за того, что случилось. Всю жизнь хотел только одного: чтобы виновного наказали.

Маркус смотрел на дело скептически.

– Двадцать лет – слишком долгий срок, чтобы можно было начать расследование: следы затерялись. Да и виновный, наверное, умер, тем более если других убийств не было.

Но миссионер не сдавался.

– Отец Абель даже написал письмо в Ватикан, рассказал о том, что случилось. Но ответа не получил.

Это поразило Маркуса.

– Почему именно в Ватикан?

– Потому что отец Абель считал: виновный – священник.

Такой оборот дела окончательно смутил Маркуса.

– Ты знаешь его имя?

– Корнелиус Ван Бурен, голландец.

– Но отец Абель не был уверен, правда?

– Нет, но очень сильно подозревал. Еще и потому, что отец Ван Бурен вдруг исчез и убийства прекратились.

Исчез, мысленно повторил Маркус. Что-то в этой истории манило заняться ею. Может быть, то, что виновным оказался священник. Или то, что Ватикан, осведомленный о деле, совершенно его проигнорировал.

– Где находится твоя деревня?

– Далеко, – отвечал отец Эмиль. – Кивули – это в Конго.

Они добирались до места почти три недели.

Две из этого срока дожидались в маленьком населенном пункте в трехстах километрах от города Гома. Уже месяц в зоне, где была расположена деревня Кивули, шли жестокие бои.

С одной стороны – повстанцы КНДП, Congrès national pour la défense du peuple[16], разъяснял отец Эмиль.

– Это сторонники Руанды. По названию они вроде революционеры, а на практике – насильники и кровавые убийцы.

С другой стороны – регулярная армия Демократической Республики Конго, которая мало-помалу отвоевывает территории, захваченные мятежниками.

Восемнадцать дней они провели, не отходя от радиоприемника, дожидаясь, пока ситуация стабилизируется и можно будет завершить путешествие. Маркусу даже удалось уговорить пилота за определенную сумму доставить их на вертолете в нужное место. В полночь, с началом девятнадцатого дня, наконец-то сообщили, что в районе установилось хрупкое перемирие.

Образовался интервал в несколько часов, и они этим воспользовались.

Вертолет летел низко, в ночной темноте, с потушенными огнями, чтобы его не сбили ракеты того или другого войска. Над местностью бушевала гроза. С одной стороны, это было преимуществом: ливень заглушал шум моторов. С другой – представляло опасность: каждый раз, когда на небе сверкала молния, кто-то снизу мог их заметить.

Пока они летели к месту назначения, Маркус спрашивал себя, что ожидает его в тропическом лесу и зачем он вообще рискует собой ради столь давнего дела. Но отступать поздно, он обещал отцу Эмилю; миссионеру, казалось, было жизненно необходимо, чтобы Маркус взглянул на то, что он собирался показать.

Маркус стиснул образок святого Михаила Архангела и стал молиться о том, чтобы дело того стоило.

Они приземлились на грязной поляне посреди пышной растительности.

Пилот что-то проорал на приблизительном французском во весь голос, чтобы заглушить рокот мотора. Они не разобрали слов, но смысл был ясен: следует поторопиться, он не собирается долго ждать.