Охотник за тенью

– Как ты думаешь, кто отдал Клементе приказ поручить тебе расследование по делу монстра после того, как мы получили послание, записанное на магнитофон в исповедальне базилики Святого Аполлинария?

Маркус был выбит из колеи.

– Ты всегда хотел увидеть воочию тех, кто руководит тобой. – Батиста Эрриага ткнул себя в грудь обеими руками. – Вот он я: кардинал Батиста Эрриага. Все это время ты работал на меня.

Маркус не знал, что сказать. Гнев и горечь брали верх над рассудком.

– Ты с самого начала знал, кто такой соляной мальчик, и не предоставил мне возможности быстро остановить его.

– Все не так просто: Кроппа и его людей нужно было остановить первыми.

Теперь Маркусу все стало ясно.

– Разумеется. Ведь тебя заботило только одно: как бы не узнали, что Церкви известно о существовании Братства Иуды. Секты, которая верит в того же Бога, что и мы: секрет слишком постыдный.

Эрриага отметил, что у человека, стоящего перед ним, – которого он нашел в Праге, беспамятного, на больничной койке, с пулевым отверстием во лбу, и обучил через Клементе, – у этого человека очень сильная натура. Эрриага поздравил себя: он сделал хороший выбор.

– Начиная с Иннокентия Третьего и далее папу определяют как «укротителя монстров». Смысл этих слов ясен: Церковь не боится столкновения ни с собственной историей, ни с самой низменной и презренной частью человеческой природы – грехом. Когда наши противники хотят нас уязвить, нам ставят в укор роскошь, забвение заветов Христа, который проповедовал бедность и милосердие к ближнему. Теперь они утверждают также, что дьявол вошел в Ватикан…

Hic est diabolus, вспомнил Маркус.

– И они правы, – неожиданно заключил Эрриага. – Ведь только мы в силах сдержать зло. Помни об этом.

– Сказать по правде, я не уверен, что захочу и дальше принимать участие в ваших делах… – Маркус направился к туннелю, который выводил наружу.

– Неблагодарный! Это я тотчас же отправил Клементе к Сандре Веге, как только узнал из своих источников, что мужчина, убитый в Сабаудии, – ее друг. Я понял, какая опасность ей грозит, и действовал соответствующим образом. Твоя женщина жива благодаря мне!

Пенитенциарий не поддался на провокацию и прошел мимо кардинала. Потом остановился, обернулся в последний раз:

– Добро – исключение, зло – правило. Ты сам меня этому научил.

Батиста Эрриага звонко расхохотался, и эхо разнесло отголоски по всему подземелью.

– Ты никогда не будешь жить, как все. Ты не сможешь стать другим. Ты такой, как есть. Это твоя природа.

И добавил два слова, от которых Маркус содрогнулся:

– Ты вернешься.

Эпилог Укротитель монстров

– Ты почти готов, – однажды мартовским утром объявил Клементе. – Остался один, последний урок.

– Не знаю, так ли это, – отвечал Маркус, все еще полный сомнений. – Мигрень все еще мучает меня, и кошмар повторяется.

Тогда Клементе порылся в карманах. Вынул металлический образок из тех, какие можно купить за гроши на лотках у площади Святого Петра, и предъявил Маркусу, словно реликвию невероятной ценности.

– Это святой Михаил Архангел, – объяснил он, указывая на ангела с огненным мечом. – Он изгнал Люцифера из рая, низверг его в ад. – Клементе вложил образок Маркусу в руку. – Он – покровитель пенитенциариев. Надень образок на шею и носи всегда, это поможет.

Маркус принял дар, в надежде, что действительно получит защиту.

– И когда же состоится мой последний урок?

Клементе улыбнулся:

– Когда придет время.

Маркус не понял смысла этих слов. Но был уверен, что наступит день, когда все станет ясно.

В конце февраля в Лагосе термометр показывал сорок градусов при влажности восемьдесят пять процентов.

Второй по величине город в Африке после Каира насчитывал более двадцати одного миллиона жителей, и это число увеличивалось тысячи на две в день. Такой феномен можно было наблюдать невооруженным глазом: во время своего пребывания здесь Маркус отмечал, как прирастает бидонвиль, вид на который открывался из его окна.