Охотники. Мегалиты Империи

– И про это мы с тобой говорили, – хладнокровно заметил мэтр Бонавентура. – Не надо в десятый раз повторять. Всё с нашим охотником в порядке. Сможет – отправит голубя. Может, этот упырь так чешет, что ни спать, ни есть времени нет!

– Нет. Случилось что-то, – не находил себе места Вениамин.

Мэтр Бонавентура как следует протёр глаза, плеснул в лицо холодной водой, отряхнулся – и взглянул на мага уже серьёзно.

– Тогда не мечись, аки монашка, от паломника забеременевшая. Может, вампир мастера нашего обнаружил…

– Сигнала не было. И вообще, что ты хочешь сказать – что его уже и… вообще… того?..

– Ты говорил о заклятье поиска.

– Говорил. Но для этого надо обсерваторию взламывать.

– Ну так взломай! – грохнул пудовым кулаком алхимик. – Чего власы рвать даром?!

Маг замер. Глаза его гневно сощурились.

– Так и сделаю. Идём, если ты ни Минди, ни Венди не ждёшь.

– Не жду, не жду… – Мэтр поднялся. – Погоди, причиндалы свои соберу. Зуб даю, они тебе понадобятся.

Малая обсерватория, как нетрудно догадаться, изначально предназначалась для наблюдения для небесными телами и сферами, но затем оказалось, что циклопические (несмотря на название «малая») установки годятся не только для отслеживания сложных эпициклов. Кристаллические резонаторы и сложные системы линз позволяли фокусировать звёздный свет, он в свою очередь задавал частотно-амплитудные характеристки циркулирующих в кристаллах слабосиловых потоков. И, если у кого-то имелся магический кристалл, то чародей, этот кристалл создавший, мог настроить на него большие резонаторы, методом последовательных приближений определяя местонахождение искомого.

Опасность состояла в том, что кристалл, скажем, спокойно лежащий в кармане разыскиваемой персоны, от подобного воздействия мог запросто воспламениться или даже взорваться.

Это было поистине «последнее средство».

Двери обсерватории были наглухо заперты. Правда, замок чистый, не запылён, тщательно смазан – им пользовались, и совсем недавно.

– Сейчас… – Вениамин почесал в затылке. – Санди наверняка наставила тут всяких сюрпризов…

– Ну и пусть бы себе наставила. – Бонавентура хладнокровно извлёк из сумки колбочку с притёртой крышкой и пару перчаток драконьей кожи. – Ручаюсь, на такое она не рассчитывала. Моё собственное изобретение.

Он спокойно и тщательно натянул перчатки, аккуратно выдернул пробку, капнул ровно одну каплю на дужку замка.

Серебристые кристаллы стремительно росли, обхватывая дужку, обволакивая её; а потом с неожиданным сухим треском лопнули все разом, обращаясь в труху.

– Вот и всё, – не без самодовольства объявил алхимик. – Ловкость рук и никакого мошенничества. И, самое главное, никакой тревоги.

– А когда мы откроем двери? – Вениамин слишком хорошо знал Санди. Она могла быть отчаянной сорвиголовой (как в их молодости), но поставить охранные чары не забывала никогда.

– Тогда тебе придётся сделать всё очень-очень быстро. – Мэтр невозмутимо прятал своё добро. – И заодно придумать достаточно убедительное объяснение для госпожи Алисанды. Ну, там, к примеру, подглядывал за моими забавами с её служанками.

– Тьфу на тебя, Джованни! Болтун ты, вот и всё!

– Ну хорошо, не за моими. Чтобы вызвать её ревность, скажи, что за Корделией. У малышки прелестная, гм, пятая точка.

– Фиданца, у тебя не язык, а помело. Ну хоть сейчас ты можешь не…

– А ты вечно и убийственно серьёзен, дружище.

Маг только отмахнулся и потянул на себя тяжёлую створку.

Если сигнальные чары и пришли в действие, то действовали они тихо и без лишнего шума.

Но мэтр Бонавентура был совершенно прав – терять время не стоило. Если Санди получила весть – примчится сюда быстрее ветра.

Ну, давай, чародей, воскрешай в памяти конспекты и лекции. Посмотрим, вспомнят ли руки, как, куда и откуда.

Вениамин вертел в пальцах небольшой кристалл, двойник вручённого мастеру. Это облегчало и ускоряло дело, не требовалось вручную вводить кучу параметров, начиная от длины ребра, количества вершин и тому подобного, заканчивая «матрицей топологической связности магического поля».

– Что они тут понакрутили? – ворчал меж тем Бонавентура. – Я, конечно, всего лишь бакалавр, да ещё и алхимик, но кто же так резисторный контур кладёт? Вторичное самовозбуждение на катушках, эвон, впихивали дополнительный сглаживающий мост, биения гасить… Одно слово – девушки!

Маг не обращал на болтовню Фиданцы особого внимания. Тот сейчас всё равно ничем помочь не мог.

Двинуты рукояти, повёрнуты маховики, фокусирующие лизны пришли в движение, поток силы от двенадцати скрещённых под Академией лей-линий вливался в сложную систему резонаторов. Собственно говоря, Вениамин заставлял сейчас обсерваторию работать «наоборот», не собирать устремляющиеся с небес звёздные лучи, а рассеивать ту силу, что шла из-под земли.

У света и магической силы, как ни странно, достаточно много общего.