Охотники на людей: как мы поймали Пабло Эскобара

Уже одно это выделяло Тофта среди его предшественников, которые почти не обращались за советом к колумбийским правоохранителям. Такая линия поведения помогла ему завоевать уважение руководства НПК, которое в свою очередь тоже стало консультироваться с УБН. Тофт близко сошелся с майором Хесусом Гомесом Падильей и генералом Октавио Варгасом Сильвой, которые возглавляли НПК в период поисков Эскобара. Он также был знаком с Уго Мартинесом, полковником НПК, который впоследствии сыграл важную роль в поимке Эскобара. С Мартинесом Тофт общался не так близко; я думаю, потому что Мартинес немного завидовал дружбе Тофта с Варгасом. Тофт также нашел подход к главе службы контрразведки Мигелю Маса Маркесу и руководителю Административного департамента безопасности Колумбии (аналог американского ФБР). При посещении этих двух ведомств Тофта всегда встречали телохранители и провожали до секретных генеральских лифтов. К Варгасу, который впоследствии станет руководителем и основателем Особого поискового отряда по делу Эскобара, Тофт приходил домой по субботам, чтобы с утра пораньше разработать стратегию. Иногда я сопровождал его на эти встречи. Уверен, без Тофта мы бы так и не продвинулись в поисках Эскобара.

Под началом Тофта мы вскоре наладили важные связи с местными властями, которые уже давно вели жестокую войну с наркомафией, теряя в ней друзей и коллег. Тофт считал, что колумбийские полицейские и федеральные агенты из отдела по борьбе с наркотиками никогда не воспримут нас всерьез, пока мы не начнем выезжать с ними на задержания и не докажем, что ради борьбы с картелями готовы рискнуть жизнью.

Моим первым напарником в Колумбии стал Гэри Шеридан. Мы прибыли в Боготу в одно время и с одним намерением – активно бороться с наркомафией под мудрым руководством Тофта.

Гэри, подтянутый агент с зачатками седины, раньше служил в Управлении по контролю за оборотом алкогольных напитков, табачных изделий, огнестрельного оружия и взрывчатых материалов и выглядел очень представительно. Поначалу он выглядел отчужденным, а на деле оказался очень разумным парнем. Мы быстро нашли общий язык, оба попали под крыло Тофта и вплотную занялись вербовкой информаторов в местных правоохранительных органах.

Вечер, когда наши с напарником жизни навсегда изменились и поиск Эскобара стал первоочередной задачей, мы встречали вместе.

18 августа 1989 года пришлось на пятницу, и после длинной рабочей недели мы с Гэри отправились в полюбившийся обоим бар-ресторан «Мистер Рибс». Это популярное заведение в приличной, северной части города всегда привлекало американских экспатов, местных политиков и богатых колумбийцев. Здесь подавали сочные ребрышки, стейки на гриле, американские бургеры и картошку фри. Пиво было чудесно холодным, и по выходным «Мистер Рибс» был полон под завязку. Мы с Гэри заказали по бургеру у стройной официантки с длинными каштановыми волосами. Мы как раз собирались приступить к пиву, когда официантка вернулась к столику в совершенно растрепанных чувствах.

– Галана только что убили! – сказала она срывающимся голосом. – Мы закрываемся.

Ошеломленные новостью об убийстве ведущего кандидата на пост президента, Луиса Карлоса Галана Сармьенто, в ходе предвыборной кампании в Соача, рабочем пригороде Боготы, мы вместе с другими посетителями повалили на выход. Никто даже счета не оплатил. В стране, много лет страдавшей от террора, убийство самого прогрессивного кандидата в президенты, которому пророчили более шестидесяти процентов голосов избирателей, было намного важнее любых счетов. Как и другие колумбийцы, владельцы ресторана были в полном шоке и трауре.

Для Галана это была третья попытка занять пост президента. Сенатор прогрессивного крыла правящей Либеральной партии стал одним из шести кандидатов на выборах, назначенных на май 1990 года. Его предвыборная программа строилась на противодействии коррупции и наркомафии. Для Эскобара и Родригеса Гачи Галан был врагом номер один.

Галан решительно выступал за экстрадицию наркоторговцев и не упускал шанса разоблачить деятельность картелей, в предвыборных речах открыто называя их «сильнейшей угрозой свободе и справедливости» в мире.

Галану не раз угрожали расправой, но он вел себя беспечно и отказывался надевать бронежилет, на котором настаивал Сесар Гавирия, руководитель его предвыборной кампании. В тот роковой летний вечер Гавирия, который позже сам станет президентом, предупреждал Галана, что проводить предвыборную кампанию в Соача очень опасно.

Ирония судьбы: проигнорировав предупреждение Гавирии насчет Соача, Галан впервые надел бронежилет. Он поднялся на сцену и начал произносить речь перед десятью тысячами избирателей, когда семеро вооруженных бандитов просочились сквозь толпу и открыли огонь. Две пули вошли в живот прямо под жилетом, когда Галан поднял руки над головой, чтобы поприветствовать толпу. Фотограф, стоявший рядом с кандидатом в президенты, потом рассказывал, что Галан просил отвезти его в больницу, но вскоре скончался, не дожив всего месяц до своего сорокашестилетия.