Охотники за каучуком (Роман об одном виде сырья)

— В сущности, мы с вами почти знакомы. Я с большим интересом слежу за ходом вашего дела, а вы, вероятно, знаете из моей переписки с Кью, что министерство колоний поручило мне распространение каучукового дерева в колонии.

Даллье кивает.

— Вашего уважаемого брата я знаю лично, — продолжает Хервест. — В свое время я вел с ним переговоры о возможностях закладки плантаций смоковницы. К сожалению, я не мог согласиться с его основными соображениями, и мы расстались, так и не придя к соглашению.

И добавляет:

— Интересно было бы узнать, чем занимается ваш уважаемый брат сейчас.

— Мой уважаемый брат, — отвечал Даллье, иронически усмехаясь, — настолько убежден в эффективности своих замыслов относительно смоковницы, что не поладил по этому поводу не только с вами, сэр.

— Что вы имеете в виду?

— В этом вопросе он остался глух ко всем моим увещаниям и кончил тем, что обратился к голландцам, которые, впрочем, отнеслись к его планам с большим интересом.

В его голосе опять сквозит насмешка.

— Значит, вы уже не руководите сообща лондонской фирмой по продаже резиновых изделий?

Даллье пожимает плечами.

— Мы разделились.

— И что же делает ваш брат?

— Связался с голландцами, как я уже говорил вам, сэр. Он участвует в довольно значительных предприятиях на Суматре и уже восемь месяцев не показывался в Лондоне.

Губернатор пристально разглядывает узоры на полированной поверхности стола.

— Жаль! — произносит он наконец. — Сейчас следовало бы беречь наши английские деньги и вкладывать их только в английские предприятия.

С улицы, проходящей вдоль северной границы парка, доносится звучный голос продавца ананасов. Губернатор пододвигает к Даллье серебряную шкатулку с сигаретами, стоящую на столе, а затем закуривает и сам.

— Сапада!

В комнате появляется слуга-малаец.

— Эти люди внизу должны продавать свои фрукты именно в нашем квартале?

— Будет исполнено, сэр.

Через минуту возгласы на улице замолкают. Губернатор снова обращается к Даллье.

— Довольны ли вы ходом вашего дела? Не испытываете ли каких-либо трудностей?

Даллье выпускает изо рта струю дыма.

— Я буду краток. Вот в чем причина моего визита к вам: управляющий сообщил мне, что примерно через полтора месяца можно будет приступить к посеву. Мне нужны семена.

— И вы получите их вовремя! Совсем недавно мне еще раз пришлось беседовать с директором Ботанического сада. Он заверил меня, что все мои просьбы будут выполняться в кратчайший срок. А я буду просить их поддержать вас. Вы удовлетворены?

— Вполне.

— К подчиненной мне территории, — продолжал губернатор, — помимо Уэллсли, относятся, между прочим, весьма плодородные земли Перака, Селангора, Негри-Сембилана и Паханга! В общей сложности это около шестидесяти тысяч квадратных километров. Треть этой площади занимают обработанные участки, джунгли, луга и тому подобное. Английские плантации охватывают около пятидесяти тысяч акров. Этого было бы вполне достаточно, чтобы обеспечить производство двадцати пяти тысяч тонн каучука в год — не считая участков, которые можно освободить дополнительно, расчистив лес; не считая районов, которые еще будут освоены на Борнео, на Цейлоне, в Индии, и, уж конечно, не считая колоссальных площадей, которые можно было бы занять, если бы удалось заставить хотя бы часть туземного населения Британской Индии выращивать на своих полях каучуковое дерево!

— На полях туземцев? — переспрашивает пораженный Даллье.

— Именно это я имею в виду! Пока что министерство колоний в Лондоне отрицательно относится к этой идее. Да и среди специалистов все еще приходится сталкиваться с довольно скептическими взглядами. Наши почтенные профессора никак не могут себе представить, чтобы нам удалось акклиматизировать гевею здесь, на архипелаге. А сами плантаторы! В Негри-Сембилане, в Уэллсли, здесь, в Сингапуре, — повсюду они готовы производить сахар, кофе, чай, пряности, но только не каучук! Да и чего ради? Они и так прекрасно зарабатывают и не желают рисковать. Мало кто думает о высших интересах Англии, которые так близки вам, мистер Даллье. И все же лед тронется! Лет через десять-пятнадцать мы, возможно, уже будем добывать каучук у нас в Сетльменте!

После минутной паузы губернатор продолжает:

— Вот как я смотрю на это. Ваш брат, конечно, тоже в известном смысле представляет интересы Англии, вкладывая свои деньги на Суматре и распространяя тем самым наше экономическое влияние на Нидерланды. Он добивается, таким образом, как бы экономических завоеваний. Однако пока что нам нужен каждый фунт стерлингов для развития нашей собственной колонии. Мы должны заложить здесь экономическую основу на будущее столетие, иначе голландцы обгонят нас и вытеснят с рынков.

Ситуация сейчас благоприятная. Правда, Бразилия все еще увеличивает производство каучука, но долго ли это будет продолжаться? Самое большее двадцать-тридцать лет, и на мировом рынке никто и не вспомнит о дельцах с Амазонки и их паракаучуке!

Он осуждающе покачивает головой.