Охотники за ментами

– Да все были, – ответил Люченский. – Мы все спускались. Я же говорю, полный абзац. Во-первых, все сгорело. Вонь такая, что бр-р-р-р! Я чуть не сблевал. Во-вторых, высота такая… Просто Самойлов надеется, что по второму разу ему удастся найти то, что по первому разу не заметил. Но я думаю, что это все зря. Дело ясное.

– Так, может, мы свежим глазом? – подмигнул Волченков и решительно зашагал вдоль обрыва. – Где тут спускаться?

Люченскому очень не хотелось опять лезть в карьер, но он послушно повел коллег к пологому месту, где была уже протоптана узкая дорожка. Они спустились вниз по крошащейся глине и поздоровались с полковником Самойловым, который хмуро кружил возле покореженной и обгоревшей «буханки» «уазика». Два человека в штатском заканчивали укладывать упакованные в полиэтиленовые пакеты улики. Вид у них был деловитый и важный. Другие люди, стоявшие около накрытых мешковиной носилок, выглядели не столь бодро. В теплом воздухе стоял тошнотворный запах горелого мяса, резины и масла. Самойлов нехотя поздоровался с вновь прибывшими. Это был грузноватый, рано поседевший мужчина в мешковато сидящем на нем костюме. Будучи человеком немногословным, он тем не менее умел находить общий язык как с подчиненными, так и с начальством любого уровня. Ему доверяли даже преступники, хотя с ними он никогда не церемонился. Может быть, именно поэтому – в криминальных кругах всегда ценились сила и бесцеремонность.

– Значит, тебя бросили и на это дело? – без обиняков спросил Ломов.

– Когда верблюда грузят, у него не спрашивают, – ответил Самойлов. – А вот вы-то как в это дерьмо влезли? По блату, что ли?

– Вроде того, – сказал Волченков. – Оказались в нужное время в нужном месте.

– Имей в виду, что это надолго, – добавил Ломов. – Начальство видит за всем этим признаки организованной преступной группировки, так что…

– А сами-то вы что видите?

– Да начинаем склоняться к тому, что начальство, как всегда, право, – засмеялся Волченков и обрисовал рукой в воздухе круг. – Ну, по крайней мере, в том, что касается вот этого безобразия. Тут безо всякого сомнения банда.

– Банда, – согласился Самойлов. – Сейчас в следственном комитете допрашивают всю эту челядь из казаченковского дома. Я там утром был.

– И что? – спросил Ломов.

– А ничего. Этот фанфарон даже камерами свое логово не оборудовал. Поэтому мы имеем только весьма расплывчатое описание личностей преступников и несколько стреляных гильз. Только что с этих гильз? Вон оно, все оружие здесь. Пожгли они его вместе с прочими делами. И дружка не пощадили. Личность, конечно, установят, но будет это не скоро. Так что придется головой шевелить, господа сыщики…

– А чего тут долго шевелить? – пожал плечами Ломов. – Сейф из дома похищен? Дело провернули быстро? Значит, точно по наводке действовали. Трясти нужно, как это ты выражаешься, челядь – она что-то знает.

– Трясут, – лаконично ответил Самойлов. – Пока без результатов.

– Ничего, у нас теперь полномочия, – заявил горделиво Ломов. – А когда у нас полномочия, нас не проведешь!

В разговор вмешался Волченков. Оглядываясь по сторонам, он заметил:

– Здесь, короче, мы ничего, кроме угольков, не имеем, это ясно. Но сейфа-то здесь нет. Значит, что получается? Значит, наверху они поменяли машину. Не в руках же они его понесли. Что, кстати, в сейфе было?

– Этот жлоб мне ничего не сказал, – буркнул Самойлов. – Может, у меня полномочия не те?

– Ладно, чего нам меряться полномочиями? – сказал Волченков. – И все-таки, что насчет второй машины?

– Да черт ее знает! – сердито сказал Самойлов. – Эту-то обнаружили слишком поздно. Все уже выгорело к чертовой матери. Тут поблизости, как на грех, ни одной деревни. Это уж какие-то пацаны на мотоцикле гоняли, увидели дым, полюбопытствовали, испугались и рассказали родителям. Те вызвали МЧС, милицию… Короче, когда мы приехали, тут уже наследили все, кто мог. Если и была машина, то ручкой она нам помахала…

– И что планируешь теперь делать?

– Работать со свидетелями, – мрачно сказал Самойлов. – И ждать результатов экспертизы. Вдруг эти стволы где-то уже светились. Это будет хоть что-то. Можно будет уцепиться. Или, скажем, личность погибшего установят. Тоже хлеб. У вас-то, конечно, свои методы…

Ломов пропустил язвительное замечание мимо ушей.

– Тут кто-нибудь из местных ментов присутствует? – спросил он.

– Наверху участковый Бутенко трется, – сообщил Самойлов. – Только он бестолковый.

– Это нам в самый раз, – заявил Ломов и принялся карабкаться вверх по тропе.

– Встретимся, – сказал Волченков Самойлову и поспешил вслед за напарником.

Они нашли участкового курящим возле служебного мотоцикла. У полицейского было круглое лицо, красное, как свекла, недоверчивые глаза под белобрысыми бровями и выдающееся брюхо, стянутое ремнями. Бутенко уже натянул на голову белый яйцеобразный шлем и, кажется, собирался уезжать. Узнав, что с ним хотят поговорить два полковника, он заметно насторожился, а взгляд его сделался и вовсе недоверчивым.