Читаем Охотники за морскими кладами полностью

Авантюра заключается в том, что дорожное движение в Доминиканской Республике подчиняется правилам, изложенным в одном старом анекдоте… «В Европе и США — движение левостороннее, в Великобритании и Японии — правостороннее. На Ямайке — теневое. То есть все машины едут там, где тень падает на дорогу». Доминиканская республика совсем рядом с Ямайкой..

В первый день я панически шарахался от внезапно выскакивающих на дорогу коров и рубщиков сахарного тростника. Во второй день мне хотелось кого-нибудь убить. В третий день у меня наступило состояние полной обреченности. В четвертый стал потихоньку привыкать. Затем наступило состояние полной адаптации, которое означает, что ты уже можешь спокойно крутить головой по сторонам, раскуривать по сто раз сигару, сигналить дамам у дороги, спинным мозгом ощущая все опасности, которые таит в себе дорога.

Нырять мы ездили в Байяибе, Ла-Роману и на остров Каталину. Именно там хорошие глубины (до полтинника), красивые рифы и отличный рэк под названием «Св. Георгий».

Рэк представляет собой небольшой сухогруз, лежащий на абсолютно ровном киле без малейшего крена. Глубина от 19 м (корма) до 42 м (нос). «Георгий» основательно почищен. По крайней мере, за четыре погружения нам не удалось ничего обнаружить, кроме парочки разбитых унитазов, умывальника и батарей. Зато машинное отделение в отличном состоянии. Также заслуживает отдельного внимания якорный механизм.

Как по мне, так «Георгий» является идеальным рэком для проведения обучения на курсах «рэк пенетрейшн». Широкие, чистые проходы, нормальная видимость. Прекрасная глубина, опять же. И сам рэк интересный. Очень «ненапряжный». Можно сказать, что душевный. И самое главное — вокруг НИКОГО!!! Ни дайверов, ни чужих ботов. Кроме стаи здоровенных бараккуд — ни одной живой души. Лишь дядя лодочник где-то там — далеко наверху. После египетского рэк-сафари и «Зенобии», где тебя могут забить ластами насмерть, реально отдыхаешь.

Причин катастрофы выяснить не удалось, хотя местные утверждают, что судно затоплено никак не специально. Никто из аборигенов не смог сказать ничего вразумительного, хотя «Св. Георгий» пошел ко дну совсем недавно, hem шесть — не больше. Внимательно облазив судно вдоль и поперек, внутри и снаружи, мы с Майком так и не нашли ничего, чтобы натолкнуло на мысль о причинах утопления несчастною.

После того как Майк снял меня с какою-то крюка (зацепился компенсатор), я понял — пора менять дислокацию. Становится скучно, начинаешь искать адреналина. Может плохо закончиться..

Перейти на страницу:

Все книги серии Морская летопись

Борьба за испанское наследство
Борьба за испанское наследство

Война за испанское наследство (1701–1714) началась в 1701 году после смерти испанского короля Карла II. Главным поводом послужила попытка императора Священной Римской империи Леопольда I защитить право своей династии на испанские владения. Война длилась более десятилетия, и в ней проявились таланты таких известных полководцев, как герцог де Виллар и герцог Бервик, герцог Мальборо и принц Евгений Савойский. Война завершилась подписанием Утрехтского (1713) и Раштаттского (1714) соглашений. В результате Филипп V остался королём Испании, но лишился права наследовать французский престол, что разорвало династический союз корон Франции и Испании. Австрийцы получили большую часть испанских владений в Италии и Нидерландах. В результате гегемония Франции над континентальной Европой окончилась, а идея баланса сил, нашедшая свое отражение в Утрехтском соглашении, стала частью международного порядка.

Сергей Петрович Махов , Эдуард Борисович Созаев

История / Образование и наука
Паруса, разорванные в клочья. Неизвестные катастрофы русского парусного флота в XVIII–XIX вв.
Паруса, разорванные в клочья. Неизвестные катастрофы русского парусного флота в XVIII–XIX вв.

Удары разгневанной стихии, зной, жажда, голод, тяжелые болезни и, конечно, крушения и гибельные пожары в открытом море, — сегодня трудно даже представить, сколько смертельных опасностей подстерегало мореплавателей в эпоху парусного флота.О гибели 74-пушечного корабля «Тольская Богородица», ставшей для своего времени событием, равным по масштабу гибели атомной подводной лодки «Курск», о печальной участи эскадры Черноморского флота, погибшей в Цемесской бухте в 1848 году, о крушении фрегата «Поллюкс», на долгое время ставшем для моряков Балтийского моря символом самой жестокой судьбы, а также о других известных и неизвестных катастрофах русских парусных судов, погибших и чудом выживших командах рассказывает в своей книге прекрасный знаток моря, капитан I ранга, журналист и писатель Владимир Шигин.

Владимир Виленович Шигин

История / Образование и наука / Военная история

Похожие книги

Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное