Охотники за пиратами

Быстрота играла решающее значение. Любое промедление повышало риск чрезмерной потери крови, заражения, шока и потери сознания. Оставленные без присмотра беспомощные раненые – и их раны – часто становились объектом внимания корабельных крыс, ищущих, чем бы им поживиться. Кроме того, промедление могло позволить раненому увидеть то, что ждет его на операционном столе, и воображение иногда оказывалось еще более безжалостным, чем медицинская пила. Промедление также лишало врача, пожалуй, самого эффективного медицинского средства – собственного адреналина раненого. Этот гормон в дополнение к обезболивающему эффекту мог придать человеку мужества, а уж в нем-то он в подобной ситуации нуждался, потому что в конце семнадцатого века еще не существовало анестезии. В лучшем случае, человеку могли дать выпить алкоголя, да и то немного, поскольку могло выйти так, что алкоголь не только не успокоит, но и, наоборот, вызовет у раненого сильное волнение.

У корабельных врачей имелось совсем немного времени на то, чтобы объяснить раненому, почему необходимо сделать ампутацию, и им при этом, по-видимому, приходилось быть честными и откровенными. Джон Вудал – англичанин, писавший в начале семнадцатого века книги о хирургии – давал следующую рекомендацию: «Если вам приходится использовать пилу, сначала поставьте раненого в известность о том, что он в результате такой операции может умереть, объясните ему, что жизнь его на волоске, и сделайте так, чтобы данная операция проводилась по его собственной воле и просьбе, а не наоборот».

Раненого приходилось удерживать силой. Для этого врач использовал нескольких помощников – желательно тех, кто посильнее. Уложив раненого на операционный стол (зачастую представлявший собой широкую доску, установленную на двух сундуках и покрытую большим куском холста), помощники занимали свои места и старались встать поустойчивее. Один из них держал раненого за туловище, другие удерживали его целые конечности, и еще один удерживал его поврежденную конечность, которую зачастую располагали на самом краю операционного стола, чтобы хирургу было удобнее делать свою работу.

До сего момента врач старался ни в коем случае не показывать раненому хирургические инструменты: иногда один уже только вид медицинской пилы или кривого ножа мог вызвать у бедняги больше страха, чем сама операция как таковая. Только после того, как раненого крепко схватили помощники врача, тот доставал свои инструменты. Они включали в себя ампутационный нож, медицинскую пилу, хирургические щипцы, иглы, бинт и инструменты для прижигания. Их старались содержать в чистоте (насколько это было возможно в те времена), зачастую применяя для этого смесь уксуса и воды.

Многие хирурги предпочитали отрезать и немного здоровой плоти, чтобы обеспечить гарантированное удаление поврежденной плоти и кости, но при этом стараясь не отрезать от конечности раненого больше, чем это было необходимо. Выбрав надлежащее место, врач стягивал конечность неким подобием кровоостанавливающего жгута (зачастую представлявшим собой полосу материи, вырванную из одежды раненого), а затем становился так, чтобы можно было компенсировать качку корабля. Каждый врач надеялся, что ему удастся провести операцию быстро и эффективно, но ему могло помешать волнение моря.

Врач сначала пускал в ход свой нож, делая круговой надрез до самой кости вокруг всей конечности – так, чтобы затем было удобнее пилить кость. Если имелась такая возможность, он делал это всего лишь двумя движениями – одно сверху, другое снизу. Вся данная процедура, если выполнять ее умело, могла занять одну-две минуты. Тем не менее раненый испытывал при этом мучительную боль. Некоторые из раненых даже теряли сознание.

Заменив нож на пилу, врач приступал к перепиливанию кости. Сделав сначала несколько медленных и осторожных движений, чтобы зубья пилы проделали для себя борозду в каком-то одном месте, он затем переходил к длинным и сильным движениям, стараясь как можно быстрее и аккуратнее перепилить кость. Почти перепилив ее, он снова начинал двигать пилой медленно и осторожно, чтобы кость не треснула и не образовалось острых выступов.

Когда ампутируемая конечность наконец-таки была отделена, врач или его помощник бросал ее в стоящее рядом ведро с водой или опилками, в которой, возможно, к тому моменту уже лежали ампутированные конечности других раненых. Содержимое этого ведра впоследствии выкидывалось за борт, где его скорей всего съедали акулы.