Охотники за пиратами

Данное железобетонное сооружение, воздвигнутое в 1960-х годах и тянущееся на полмили, соединяло остров Кайо-Вихия с главным островом Доминиканской Республики, но им мало кто пользовался. На этом острове не имелось интересных пляжей, и он был почти полностью покрыт растительностью. По мостику сюда иногда забредали туристы или влюбленные парочки. Большую же часть времени мост пустовал, и поэтому жители Саманы называли его «Мостом в никуда». Чаттертона и Маттеру же как раз таки и влекло в это «никуда»…

С каждой милей, которую они проезжали, им все сильнее не терпелось увидеть, каким будет выражение лица Боудена, когда они ему скажут, что он уже и сам когда-то добрался до «Золотого руна». Он, несомненно, станет задавать им вопросы, но они уже приготовили ответы на них. Это были факты, спорить с которыми будет трудно даже человеку, упорно настаивающему на своем.

Они зашли с Боуденом в «Адриан Тропикал» – престижное кафе в центре Санто-Доминго. Чаттертон не стал терять времени.

– Трейси, позволь мне задать тебе один вопрос, – сказал он. – А не может ли «сахарное судно» быть «Золотым руном»?

Боуден удивленно приподнял одну бровь.

– Кайо-Вихия – идеальное место для того, чтобы кренговать судно, установить береговые орудия и дать бой кораблям английского королевского военно-морского флота, – продолжал Чаттертон. – Кроме того, все артефакты, которые ты взял с «сахарного судна», относятся к тому времени, в которое жил Баннистер.

Боуден улыбнулся. Достав из кармана своей рубашки маленькую записную книжку и карандаш, он жестом руки показал своим собеседникам, чтобы они рассказали ему поподробнее. Чаттертон и Маттера изложили свое видение произошедших в то далекое время событий.

Баннистер кренговал свое судно на северной стороне острова Кайо-Вихия. Заплыв в это место, «Золотое руно» стало невидимым, причем не только для проплывающих мимо кораблей, но и вообще для всего остального мира. У пиратов имелась возможность брать питьевую воду из протекающего неподалеку на главном острове ручья. В спокойных водах пролива пираты ловили черепах и скоблили корпус своего судна без излишних усилий.

Но Баннистер отнюдь не благодушничал. Он разместил две орудийные батареи – и, возможно, большинство своих пиратов – на заросших деревьями холмах на восточной оконечности острова. Находясь на высоте ста футов над водой, эти люди вглядывались в морскую даль – кто при помощи подзорной трубы, а кто просто пользуясь острым зрением. Они высматривали там своих врагов, зная, что увидят надвигающуюся опасность за несколько часов до того, как она приблизится к ним вплотную. Через некоторое время вдалеке замаячили два фрегата английского королевского военно-морского флота, плывущие по направлению к острову. Если бы к ним приближался только один такой фрегат, у них были бы небольшие шансы его одолеть. Одолеть два таких фрегата им могло помочь только чудо.

Даже в такой ситуации можно было бы не доводить дело до вооруженного столкновения. Сдавшись, Баннистер отдал бы свою судьбу и судьбу своих людей в руки присяжных Порт-Ройала. Однако Баннистер прибыл на этот остров вовсе не для того, чтобы сдаваться. Он приказал своим людям занять заранее подготовленные боевые позиции. Затем он протрубил сигнал открыть огонь.

С острова густым облаком полетели пушечные ядра и мушкетные пули. Экипажам военных судов, наверное, показалось, что на них напал сам лес. Открыв ответный огонь, фрегаты зашли в пролив неподалеку от того места, где сейчас находится вилла Гарсиа-Алеконта, и, расположившись так, чтобы было легче уничтожить огнем «Золотое руно», бросили якорь. Сражение продолжалось два дня. Пираты в максимальной степени использовали те преимущества, которые давал им остров, а военные корабли вели ответный огонь, пока у них не закончились пушечные ядра, пули и порох. Тогда фрегаты, потеряв двадцать три человека убитыми и ранеными, ушли обратно на Ямайку. В какой-то момент времени «Золотое руно» отплыло в сторону от острова и, будучи сильно поврежденным, затонуло на расстоянии менее двух сотен ярдов от берега – как раз в том месте, где впоследствии было обнаружено так называемое «сахарное судно».

Этот рассказ, похоже, взволновал Боудена. Он то и дело писал что-то в своей записной книжке.

– Так что ты по этому поводу думаешь, Трейси? – спросил Маттера. – Этот пиратский корабль, похоже, уже давно у тебя в руках. «Сахарное судно» – это и есть «Золотое руно».

Боуден намазал на гренку масло.

– Баннистер и вправду был офигенным капитаном, – сказал он. – Но, знаете ли, мне хотелось бы поговорить о вас, ребята.

Затем он произнес много похвальных слов Чаттертону и Маттере: о том, что они проделали огромную работу, продемонстрировали настойчивость, творческое мышление и мужество и о том, что немногие смогли бы так долго продержаться при таких трудных поисках.

В заключение он сказал им, что они… ошибаются.

«Сахарное судно», по его мнению, не может быть «Золотым руном», и он стал приводить свои доводы: