Охотники за туманом

Вторая атака. Всадник летит, высоко занеся руку с саблей. Пахом приставным шагом чуть-чуть отходит в сторону, южанин пытается довернуть коня… Картонка не реагирует на столь тонкое движение всадника и проносится мимо, а егерь еще умудрился зацепить южананину штыком рукав халата.

Все три всадника тут же что-то загалдели на своем языке. Потом один из них резко крикнул какую-то команду и вот уже южане спешиваются, обнажив сабли. Догадались, ети их душу, одновременно с трех сторон зайти.

Ну вот и все, егерь, кончилась твоя песня. Еще удивительно, что они так долго провозились.

Пахом отчаянно крутился на одном месте, угрожая штыком каждому из приближающихся южан. Ноги чуть согнуты, он готов прыгнуть вперед и нанести укол штыком, только вряд ли ему дадут это сделать. Сейчас круг сомкнется чуть теснее, а дальше кто-нибудь из них без помех рубанет по спине. Трое одного берут без боя, кровавая истина войны.

Гулко громыхнул выстрел и один из южан упал лицом вперед.

— Ин чист? — ошарашенно крикнул один из южан на мгновенье отведя сторону саблю.

Пахом не стал мешкать и распластался в длинном выпаде, целя врагу прямо в середину груди. Штык вошел на всю длину и застрял между ребер, южанин завалился на спину, своим весом вырывая мушкет у егеря из рук. Пахом рванул в сторону, уворачиваясь от сабли третьего противника, но ушибленная левая нога неловко подвернулась и егерь упал.

Вот и все. Вскочить ему уже не дадут. Кровь гулко стучит в висках, сухая трава больно впивается в ладони… а смерти почему-то нет. И откуда доносится это звериное рычание? Пахом приподнялся на локте и на всякий случай дотронулся до своего рта. Нет, это не он рычит, точно.

Третий противник кулем лежал на земле и его грудину яростно терзала огромная черная собака. Ты откуда взялась, спасительница?

А вот со стороны оврага скачет еще один всадник. Пахом облегченно вздохнул. Нет, это не картонка. Уж красавца-ахалтекинца Сердара ни с кем не перепутаешь, даже ночью и спьяну.

Егерь неловко поднялся, стараясь не опираться на ушибленную левую ногу и провел рукой по волосам. Елки зеленые, шапку где-то потерял, вот же незадача!

— Знакомься, Пахом Евграфыч – крикнул подскакавший Николай. — Это Льдинка. Она у нас тобетской породы и редкая умница.

— Спасибо, Николай Викторович. Век за тебя бога молить буду!

Николай осадил коня и усмехнулся.

— Да полно тебе! Ты еще скажи, что не так все задумывал. Я ж сразу понял, что ты к этому оврагу вылазку сделаешь. Потому тут и спрятался.

— Так ты уже давно тут? — удивился Пахом

— Нет, конечно! — рассмеялся Николай, — просто решил, что неправильно будет сразу к вам в Змеиный форт ехать, не разобравшись. Вот и остановился на рекогносцировку, сообразить с кем ты тут так громко воюешь. Считай, где-то полчаса наблюдаю. Думал дождаться вон ту телегу и Зиновия с новичком, да уже с ними к тебе идти. А тут ты с вылазкой!

Пахом коротко улыбнулся и серьезно произнес:

— А Зиновий – это кто?

— Ты его не знаешь, разве? А, ты ж не в курсе! Тут такое, брат, дело было…

— Николай Викторович! — Пахом поднял руку. — Бой еще не окончен! Там вон еще пятерка конных прет, норовят на мой редут с тыла зайти. И восемь пешцов прямо с фронта моих ребятишек обстреливают. Нам бы поторопиться! Время дорого, Николай Викторович!

Николай прибил шомполом пыж в своем драгунском карабине, сыпанул пороха на полку и ответил:

— Понял тебя. Скажи, а те пятеро – они на таких же клячах как и эти?

Пахом утвердительно кивнул и Николай зло оскалился.

— Я займусь ими.

* * *

Через час бой закончился.

Вторая пятерка южан на себе прочувствовала разницу между картонками и обученным, сроднившимся со всадником одушевленным скакуном благородных кровей. Николай превосходил южан в скорости и маневре, кружил как волк вокруг отары овец. Ссадил метким выстрелом с близкого расстояния одного, отскочил. Выскочившая из травы Льдинка прыгнула на другого всадника, подрала ногу и ушла в сторону. Николай перезарядился и снова пошел в атаку… Пистоли южане разрядили впустую, не сумев попасть ни в ловкую Льдинку, ни в Николая, а рискнувший сойтись с ним на саблях противник остался лежать в сухой траве. Враги стали выходить из боя, но лишь двоим из них удалось вернуться под прикрытие своих пехотинцев. В это время занявшие позиции на валу редута Пахом и двое пришедших с телегой охотников вместе со стрельцами Ужа устроили целое огневое наступление, выдав максимально возможный темп стрельбы. Южане поняли, что у них нет больше нет превосходства и начали отход.

— Пусть идут, — сказал подъехавший к валу Николай, — нам все равно надо отдохнуть и привести себя в порядок. Собрать трофеи, похоронить убитых, перевязать раненых. Может, кто жив остался из тех кого свалили сегодня. Глядишь, и пленный будет. Может, хоть узнаем чего.

— А что, преследовать врагов не будем, что ли? — обеспокоенно спросил один из новоприбывших охотников.

Николай устало провел ладонью по лицу.