Охотница (СИ)

– Если бы ты была уже тогда, ты должна помнить что-то другое, верно? Судя по всему, ты появилась после второго провала.

– Или одна из нас появилась во время или до первого провала, и это не обязательно я.

– Но я-то была дома! В смысле, Макс, как ты говоришь, выдернул тебя... меня... из гостей, мы вместе поехали к Петру Викторовичу, а потом вместе с Максом от него и уехали домой.

– А Макс при процедуре присутствовал?

– Нет.

– Значит, во время его отсутствия, но пока твоя память снова не включилась, могло произойти что угодно, верно?

Она поджала губы:

– И где же всё это время была ты?

– Понятия не имею. Возможно – бродила вокруг дома и гадала, откуда взялась занявшая моё место самозванка.

Я вспомнила о чае и сделала глоток. Вторая Женя побарабанила пальцами по столу.

– А что вы делали у Захаровых? – спросила она.

– Я же говорю – были в гостях. Они решили с нами помириться, и пригласили нас на большую вечеринку. Какие-то у них общие деловые интересы с папой образовались, я в детали не вникала.

– Ну и бог с ними. Вернёмся к нашим баранам. Всё равно что-то не складывается. Если разделение произошло во время процедуры, Пётр Викторович должен был что-то знать, верно?

– Если оно действительно произошло в то время, и вообще одно с другим связано. Конечно, скорее всего, связано, но наверняка мы утверждать не можем.

– А Пётр Викторович?

– А он вообще знает, что нас двое?

– Знает, – кивнула Женя. – Когда я тогда увидела тебя целующейся с Максом около нашего дома, я позвонила ему и сказала.

– И что он ответил?

– Что произошла небольшая накладка, и что он всё уладит, мне нужно только подождать.

– Так это он так «всё улаживает»?! – я со стуком поставила чашку на стол. – Так, стоп. Снайпер у витрины. Это был твой снежок?

Она кивнула.

– Почему?

Женя отвела глаза и пожала плечами. Настал мой черёд побарабанить пальцами по столешнице.

– Но, согласись, он признал, что появление двойника связано с процедурой.

– Да ни черта он не признал, – возразила я. – А если и да, то где гарантия, что не врёт? Всё, что нам известно о его технологии, нам известно с его же слов. Мутный он тип, думала же, что не стоит с ним связываться.

– Но кто же знал, что действительно сработает?

– Угу, – со вздохом согласилась я. Ведь я... мы... действительно отнеслись к предложению совершенно несерьёзно. Когда Макс сказал «давай поедем, попробуем, что ты теряешь?» я чувствовала себя так же, как когда мы с приятелями, ещё в школьную пору, устроили любительский спиритический сеанс. Просто забава, замешанная на любопытстве.

– Ты помнишь весь обряд с самого начала?

– Нет, – с явной неохотой признала Женя. – Помню, что уже сижу я уже в комнате, вся в проводах, все стены с какими-то линиями, рисунками, какие-то приборы вокруг гудят... И я здорово устала. А потом пришёл Пётр Викторович, сказал, что всё прошло идеально и можно начинать пользоваться уже сейчас. Но мне хотелось только спать. Я прямо в машине уснула, Макс, когда мы приехали, меня разбудил.

– И ты не задумывалась о том, что ничего не помнишь уже довольно длительное время?

– Я думала, что так и надо. В конце концов, он же в моих мозгах копался. Кстати, а почему ты упорно называешь эту процедуру обрядом?

– Не знаю. Наверное, потому что мне до сих пор не верится в его научность. Несмотря на приборы и провода.

Снова наступила тишина. Я прихлёбывала чай и задумчиво жевала печенье из пачки. Женя некоторое время смотрела куда-то в сторону, потом тоже вытащила себе печеньку.

– А тебе новыми способностями пользоваться доводилось? – спросила я.

– Не-а. Ну, не считая драк с тобой.

– А вот мне доводилось.

– Ты о том снайпере?

– Не только, – и я рассказала о едва не сбившей меня машине и об убийце с пистолетом. Правда, о том, что убийцу я пристрелила, я всё-таки умолчала. По моему рассказу выходило, что я, заметив его у машины, предпочла добраться домой другим путём, бросив машину до следующего утра, а способности проявились в том, что я вообще обратила внимание на слежку. Выслушав меня, она присвистнула.

– Ну ничего себе... Да на тебя целая охота идёт.

– Да уж, – согласилась я.

– Но постой... Если Пётр Викторович пытается убрать тебя, в смысле, если это он... То значит, он считает настоящей меня?

– Всё может быть, – я пожала плечами. – Но тогда хотелось бы знать, по каким критериям он это определил.

– По каким-то своим, наверное.

– Но тогда я имею право знать, разве нет? Мы обе имеем право знать, почему вдруг раздвоились, и что вообще происходит. И почему обязательно нужно убивать. Не знаю, как тебе, а мне умирать совсем не хочется, двойник я или нет.

– Я пыталась к нему дозвониться после того снайпера, – призналась Женя. – Но никто не брал трубку. И в том доме, где он производил свою операцию, мне тоже никто не открыл.

– Ну, может, он в нём вообще не живёт, а лишь использовал для одной операции. Мне этот дом жилым не показался.

– Мне тоже, но в тот день, когда я тебя увидела, он там был.

– Ты к нему приезжала, что ли?

– Ну да. Тебе с тех пор не приходилось смотреть боевики?

– Да как-то нет. Я их не люблю, ты ведь знаешь.