Охотница (СИ)

– Да, но тут папа включил один, и я с ним за компанию посмотрела. А потом ещё несколько прокрутила на компе, сцены драк, в основном. Знаешь, они такие смешные... Я раньше не замечала, насколько это киношное кун-фу неправдоподобно и постановочно. А тут стало прямо глаз резать. Ну я и поняла, что всё сработало, попробовала ещё несколько упражнений выполнить... Сил и растяжки, конечно, не хватало, но всё равно я смогла такое, о чём раньше и не думала. И ну тем утром я решила съездить и Петра Викторовича поблагодарить. Я же сомневалась в этой его технологии, а зря сомневалась, как выяснилось.

– И что он тебе сказал?

– Да ничего особенного, – она пожала плечами. – Был очень любезен, пригласил меня выпить кофе. А потом ему кто-то позвонил, и он начал со мной прощаться. И... кажется, он занервничал.

– А потом что было?

– А потом я ещё заехала перекусить, а после подъезжаю к дому и через дорогу вижу тебя с Максом.

– И тогда ты кинулась звонить Викторовичу, и он сказал «упс, извиняйте, ошибочка вышла, щас исправим»?

– Ну, в общем да. Он меня успокоил, попросил запастись терпением, и сказал, что со всем разберётся. Только не «щас», а может уйти несколько недель.

– Па-анятно, – протянула я. Хотя понятно было только то, что ничего не понятно. – Но если убийцы действительно его, то какой-то тупой способ всё исправить. Ну, предположим, меня убили. Суета, следствие, опознание, сказали родителям – и тут появляешься ты.

– И в два счёта доказываю, что я не самозванка!

– Предположим, а убитая тогда кто?

– А это уж дело следствия – разобраться. Впрочем, ты права в том пункте, что родителям от этого не приведи бог какая нервотрёпка.

– Но если одна из нас и правда появилась в результате обряда, то, видимо, назад отыграть уже нельзя. Можно только... – и я провела пальцем по горлу.

– В общем, наверняка только Пётр Викторович и может сказать, – подытожила Женя.

– А может быть, и он не может, – пессимистично добавила я.

– Значит, надо его спросить. Отловить, и...

Я кивнула. Затем спросила:

– Ну что, перемирие? По крайней мере, до тех пор, пока мы не узнаем что-то наверняка?

– Давай, – согласилась она, и мы торжественно пожали друг другу руки через стол.

Чай закончился, я встала и сполоснула чашки. Женя сунула печенье в буфет.

– Собираешься обратно в Москву? – спросила она.

– Да, а что?

– Раз такое дело, не подбросишь меня?

– Ладно, – я пожала плечами.

– Тогда я сейчас соберусь.

Она вышла из кухни и поднялась наверх, к спальням. Я нашарила в кармане не пригодившиеся мне ключи от дачи, пересекла холл и открыла боковую дверь, ведущую в гараж. Внезапная догадка оказалась верна: посреди гаража стоял серебристый «фольксваген».

Ну, конечно же. Выйдя от Петра Викторовича, вторая Женя спокойно села в свою машину и уехала. И счастье, что она по дороге тоже завернула поесть, а то, явись она домой раньше меня или позже, и в доме наших родителей разыгралась бы презанимательнейшая сцена.

За спиной послышались шаги – Жена вторая спустилась с лестницы, уже в зимних ботинках и с пальто в охапке. Я кивнула на «фольксваген»:

– Ты на нём ездишь? Смотри, он же в угоне числится.

– Я знаю. Почему, как ты думаешь, я шла в «Сбербанк»? Хотела взять кредит на новую машину.

– Прекрасно. Взяла бы кредит ты, а выплачивать мне.

– Мне, – спокойно поправила она. – Это мой счёт и мои деньги. Не беспокойся, выплатила бы как-нибудь.

Я предпочла не спорить. Уже на крыльце я спохватилась и спросила, откуда у неё ключи от дачи, если наши лежат, где лежали. Оказалось, что она, подгадав время, когда никого из нас не было дома, наведалась в квартиру и взяла не только мой паспорт, но и набор ключей, к которым заказала дубликаты. А потом нанесла ещё один визит и положила ключи обратно – чтобы их сочли украденным и поменяли все замки, Жене второй отнюдь не хотелось. Хватило заблокированного телефона и кредитных карт.

Я в который раз покивала. Конечно, консьерж внизу её спокойно пропустил. Ведь он отлично знал её в лицо.

Глава 8

Подъезжая к Москве, мы уже болтали, словно лучшие подруги – благо, скрывать нам друг от друга было нечего. Она начала расспрашивать меня о семейных новостях, правда, как оказалось, кое-что знала и сама – время от времени Женя вторая осторожно звонила нашим знакомым, всё пытаясь понять, как такое возможно, что никто не заметил подмены. Я честно рассказала всё, чего она не знала, не обойдя и Макса, хотя говорить с ней именно на эту тему оказалось неожиданно трудно. Главным образом потому, что потенциальный жених Женю вторую интересовал на удивление мало. «А-а» только и произнесла она, услышав, что он начал писать мой портрет, и перевела разговор на другое. Уже составленное в моём уме описание картины так и осталось невысказанным.