Охотница за снами

И снова я поняла его! Это было удивительно. Он говорил, я понимала, что означает каждое слово, и тут же запоминала их, не прилагая к этому никаких усилий. Словно они сами собой укладывались у меня в голове.

Я доставала из сумки всевозможные вещицы, непонятно из чего сделанные. Андрей пытался жестами растолковать, что для чего, но я показала ему: говори, рассказывай. Тогда он начал показывать и рассказывать, и мне действительно хватало его желания объяснить. А когда я стала повторять названия, он посмотрел на меня со смесью испуга и восхищения.

- Я молодец?

- Молодец, Тайра, - рассмеялся Андрей.

Зубная щетка оказалась почти такой же, как у нас, только не из дерева, а прозрачная, голубая.

- Зубная паста, - он отвернул крышечку с чего-то, похожего на мягкую сплюснутую трубку, и оттуда вылезла зеленоватая, пахнущая травами кашица.

Щетку для волос я узнала без труда и обрадовалась, что не надо будет расчесывать их пальцами. Зеленая густая жидкость в легкой прозрачной бутылке называлась шампунь.

- Чтобы мыть голову, - Андрей сделал вид, что наливает ее на волосы.

После этого я достала длинную рубашку в цветочек («чтобы спать»), что-то вроде чулок, только совсем коротенькие («носки») и еще какую-то загадочную то ли баночку, то ли бутылочку. Он надавил на крышку, и из маленького отверстия мелкими брызгами разлетелась пахнущая цветами вода («подмышки – чтобы не пахло»).

Хотя в сумке оставалось еще что-то, Андрей собрал все и сложил обратно. И подтолкнул меня к лестнице:

- Неси наверх.

Я удивилась, но поднялась в комнату и перевернула сумку на кровать. Кроме того, что я уже видела, там оказалась маленькая коробочка и два одинаковых прозрачных свертка. В одном было что-то белое, в другом черное. Я разорвала один из них и достала… бирт. Только цельный, без завязок по бокам. В коробочке обнаружились загадочные палочки в разноцветных обертках, длиной меньше мизинца.

Я крутила одну из них в руках, пытаясь сообразить, что это, пока обертка сама не разорвалась надвое. Палочка оказалась белой, шелковистой, с закругленным концом и тонким длинным шнурком снизу. Продолжая недоумевать, я вытащила из коробочки сложенную бумажку. Видимо, там было написано, как этим пользоваться. И рисунок.

У меня, наверно, даже пятки покраснели. Я села на кровать и закрыла глаза руками, умирая от стыда. А когда самый острый приступ прошел, сказала себе вслух:

- Спокойно, Тайра. Если такие вещи продаются в лавке и мужчина не считает зазорным купить их для почти незнакомой женщины, значит, тут к этому относятся совсем иначе. По крайней мере, не придется красть простыню, уже хорошо.

18.

Я ходила из угла в угол, пока не успокоилась. Отнесла все, что нужно, в душевую комнату, заодно умылась и выпила воды из-под крана. Вернулась, легла на кровать и включила ящик с картинками: вдруг удастся понять, что там говорят? Но нет, только узнавала слова, которые уже успела запомнить. Значит, для понимания новых мне все-таки необходимо было чувствовать мысли и желания других людей.

А как насчет ларны? Ведь в своем мире я никогда не пробовала общаться с животными. Домашних у меня не было, с дикими не сталкивалась настолько близко. А с ларнами разговаривала, и мне казалось, что они отвечают.

Я повернулась к клетке, посмотрела на Трину в упор, так, что от яркого света заболели глаза.

- Почему сон был такой странный? – спросила вслух.

Она полыхнула густо-оранжевым. Я словно пыталась услышать ее ответ, разобрать его в этих переливах красок. И уловила смутное, даже не слово, а ощущение.

«Трудно…»

- Почему?

По Трине пробежала еще одна волна, но, как я ни вслушивалась, ничего больше не разобрала.

Показалось или нет? А если нет, то что именно трудно? Передавать сны мне? Или вообще в этом мире?

Я спустилась вниз, вышла в сад. Андрей расхаживал по дорожке и что-то говорил, держа рядом с ухом плоскую коробочку, которую я уже видела у него в руках и раньше. Похоже, он с ней не расставался, держал или рядом на столе, или в кармане штанов. Вряд ли разговаривал с ней. Да и внутри собеседник уж точно не прятался. Поэтому я предположила, что она помогает беседовать с тем, кто находится в другом месте. Быть может, у того человека тоже есть такая коробочка, и они как-то связаны между собой.

Магия? Нет, просто еще одна вещь, одна из многих, которые мне не понятны.

Я пыталась прислушаться к его фразам, но, как и с картинками в ящике, только различала знакомые слова – а их было слишком мало. Значит, просто мыслей и желаний другого человека недостаточно, они должны быть обращены именно ко мне.

Закончив разговор, Андрей посмотрел на меня.

- Я что делать? – спросила я, и он наморщил лоб, явно не зная, как ответить. – Говори, я слушать, понимать, помнить.