Охотница за снами

- А что это?

Она задумалась.

- Я расскажу. Потом. Мне еще мало слов. Я понимаю уже хорошо, говорю еще нет. Буду лучше. Если ты будешь много говорить, а я слушать… Это ее одежда? – помолчав, Тайра оттянула футболку на груди. – Твоей жены?

- Да. Старая. Тебе это неприятно?

- Неприятно? – удивилась она. – Нет. У нас верят так. Если надеть одежду мертвого, можно узнать его последнее желание. Но нет, ничего. Не узнала. Поэтому спросила. Почему вы не вместе – это можно спрашивать?

- Можно. Наверно, как и в вашем мире. Когда перестают друг друга любить, трудно оставаться вместе. Мы перестали.

Я понимал, что она задела эту старую болячку не со зла, но невольно ответил тем же:

- А когда умер твой… - тут я тоже запнулся, задумавшись, какое слово использовать, - друг? Давно?

- Я не знаю, как у вас считается от одного события до другого, - Тайра пожала плечами.

- Время, - подсказал я.

- У нас главное – один круг Аранты вокруг Ноаны, - она показала на небо. – Аранта – это наш мир. А Ноана на небе днем. Одна звезда для нас и для вас. Миры рядом. Много разных миров. Так у нас говорят.

- Логично, - согласился я. – Наш мир называется Земля. Весь целиком. И то, что под ногами, тоже земля. А на небе – Солнце. Один круг – это год. Наверно, такой же, как у вас, раз звезда одна.

- Наверно, - кивнула Тайра. – Энгард умер три… год назад. Или годов?

- Три года. Странно. Мы с Юлией тоже три года как развелись.

- Юлия… - повторила она. – Красивое имя. А сама она красивая?

Я нашел в телефоне Юлькину фотографию, показал ей.

- Да, красивая, - вздохнула Тайра. – Ты хранишь ее…

- Фото.

- Фото, - повторила она. – Может, еще любишь?

- Мы же не враги, - я убрал телефон. – Когда-то сильно друг друга любили. Потом прошло.

Тайра посмотрела на меня, чуть сдвинув брови, словно не поверила.

- Сколько тебе года? – спросила, как будто хотела перевести разговор на другую тему, нейтральную.

- Сколько лет, - поправил я и показал три раза по десять пальцев и еще три. – Тридцать три года.

- Лет или года? – она, похоже, совсем запуталась.

- По-разному правильно. Один год. Два, три, четыре года. Пять лет. И дальше – тоже лет. И сколько.

- Очень трудный язык. У нас простой.

- Да, - согласился я. – Трудный. Один из самых трудных. У нас много стран и много разных языков.

- У нас тоже много стран. Язык один. Только немного разный.

- А тебе сколько лет? Хотя у нас не принято спрашивать женщин о возрасте.

Тайра показала два раза по десять пальцев и пять. И спросила удивленно:

- Почему?

- Все женщины хотят быть моложе, чем они есть на самом деле. А такой вопрос напоминает о настоящем возрасте.

Какая-то тень пробежала по ее лицу. Как будто вспомнила что-то неприятное. Но я не стал спрашивать. Рассказывать о чем-то ей действительно пока было трудно. К тому же мы и так уже коснулись того, о чем, наверно, стоило бы промолчать.

Вопрос Тайры о фотографии застал меня врасплох. Все было давно определено и понятно. Но, заданный женщиной, которая – чего уж там притворяться! – не оставила меня равнодушным, этот вопрос заставил взглянуть на ситуацию иначе. Действительно ли все прошло, или я просто убедил себя в этом? Сейчас это тоже неожиданно стало для меня важным.

Из-за вершин деревьев поднялась почти полная луна, разукрасив все причудливыми бликами. Я погасил на веранде свет, выключил музыку. Мы молчали, погрузившись в магию ночи. Ветер шелестел листьями, выводили свою тревожную песню кузнечики. У меня кружилась голова. Один бокал вина – слишком мало, чтобы опьянеть. Или все дело было в том, что Тайра сидела рядом?

- Красиво, - тихо сказала она, глядя на залитый лунным светом сад. – Здесь все красиво.

И тогда я решился. Встал, подошел к ней, положил руку на плечо.

- Через двенадцать дней, - я показал десять пальцев и еще два, - мне надо будет уехать. В город. Но ты можешь жить здесь. Сколько понадобится. Пока мы не придумаем, что делать дальше.

21.

Тайра посмотрела на меня то ли с испугом, то ли с недоумением и хотела уже что-то ответить, но тут издалека донесся первый, еще тихий раскат грома.

- Что это? – насторожилась она. – Шумит?

- Будет гроза. Сильный дождь, гром и молнии. Это… как огонь с неба.

- Знаю, - Тайра кивнула. – У нас тоже бывает. Но редко. Это считается лучшим временем для… чтобы родились дети.

Вот спасибо! Это ты сейчас к чему?

А может, ни к чему. Может, я выдумываю все, а она ничего такого не имеет в виду. Может, на самом деле мне хочется, чтобы имела. Как там говорят? Иногда кошка – это просто кошка. Самая обыкновенная информация, без какого-либо подтекста.

Я спустился с веранды в сад. Черная туча ползла со стороны озера, обещая красочное зрелище, которое хотелось показать Тайре. Еще минут пять, может, десять, и туча затянет луну. Гром прогремел снова, уже сильнее.

- Пойдем, - сказал я, вернувшись на веранду. – Надо смотреть сверху. Будет очень красиво.

Мы поднялись в ее комнату и вышли на балкон. Небо над озером было угольно-черным, темные щупальца тянулись к луне, стараясь поглотить ее. В брюхе чудовища блеснуло, пока еще слабо, через несколько секунд раздался приглушенный рокот.