Охрана

А ночью что было! Николай отдыхал в первую смену (Ивашкина отправили домой, Бакулин узнал об этом нарушении подчиненных, но смирился-таки с ним, еще не зная, что начальник ЧОПа запретит ему дежурить за сына), Федор Иванович будить его не стал, прокемарил за пультом всю ночь. Утром Касьминов появился в холле, спасибо стал говорить, извиняться, а он ему грубо:

– А говоришь, оклемался! Спишь всю ночь без задних ног. То без звонка сам вскакивал, как Ванька-встанька. Ладно, подстрахуем тебя малость. Не сломаемся. Ступай завтракать. Я тут приказ написал в своем журнале, не забудь прочитать. А то наказывать буду. Рублем, между прочим!

– Понял, Федор Иванович. Я быстро. Чайку только попью.

– Поешь как следует тебе говорят. И галстук не забудь надеть. Ходите тут, как оборванцы. А мне за вас краснеть.

– Понял.

В выходные дни до капремонта работать в конторе было одно удовольствие, даже в такой плохой смене. Но теперь строители активизировались, дверь в холле нараспашку, через час машины с материалом, в здании грохот стоит, электропила визжит, как поросенок, хоть и японская, строителям хорошо, а охранникам хоть уши затыкай, да не заткнешь.

Одна радость – завтра неожиданные деньги, можно потерпеть, перетерпеть и Бакулина, и летчика, и суету строителей, и грохот, и визг пилы.

В ночь на понедельник дома ночевал Федор Иванович. Строители работали допоздна. Ивашкин отправил Касьминова спать в первую смену, разбужу, сказал, не бойся, но не разбудил. Николай проснулся в семь часов, удивился, посмотрев на часы: «Раньше всегда в два тридцать сам вставал! Дома в пять как штык, а тут восемь часов дрыхну и хоть бы что!»

Дома вечером в тот понедельник у него праздник был.