- Не знаю, я сама здесь давно уж не бывала. Хотя, что-то припоминаю… в центре-е… А ты откуда о землетрясении узнал, что приходилось видеть?
- Так, по радио слыхал… или услышу?.. всё, пошли, хотя-я… я здесь ещё ничего не знаю. Вон там что?..
- Типа веранды летней.
- Пошли туда.
- Пошли, - обрадовалась почему-то Маша, я сейчас маме скажу, а ты иди пока.
На веранде, если так назвать, было уютно – стол, стулья, диван кровать, шкаф какой-то, но главное, что всё пространство свободно и открыто, Елисею почему-то места не хватало. Гроза не кончилась, а только начиналась. Гром и молнии давно сверкали и гремели, но всё дождём вылиться на землю не могли. Земля ещё гудела после землетрясения, но еле уловимым эхом.
Зашла Мария.
- Хочешь выпить?
- Нет. И так глюки…
- Вот и не будет глюков – достала бутыль из шкафа и налила ему, - слабенькое, ещё играет, муст почти.
- А что такое муст?
- Это сок виноградный, который только-только бродить начинает.
- Брага!.. по сути, - понял Елисей.
Мария подала ему стакан:
- Пей.
Выпил Елисей… игристое, сухое, нежное вино. Опять стал появляться лёгкий кайф, и мысли в этом кайфе растворились.
- Что сделать для тебя?.. – Мария села на колени Елисею, - скажи любимый, я на всё готова.
- Я не готов, Мария. Кажется, порой, что и умею только брать и брать… но не грузись, это от резкой смены обстановки, хотя-а… сюда может кто-нибудь прийти?
- Не знаю. Здесь же барак, могут и соседи, но ты не бойся, всем наплевать.
- Всем?.. мне не наплевать. Давай посидим, грозу посмотрим.
Не успел произнести, как дождь пошёл потоком ливня с неба. Земля была сухая, настолько, что вода проваливалась, будто и устремлялась к речке. Река была недалеко, где-то там, внизу, под кручей. Елисей ещё не познакомился с тем местом, где жила Мария. Это завтра!.. понял, что сейчас им никто не помешает, кроме их самих… Кружилась голова!..
Ночью Елисею сон приснился. Лес, река где-то в северных широтах, а на берегу стояла Люся. Одета она была в национальное платье манси, вся сияет и зовёт к себе. Он подошёл, спросил:
- Зачем звала?
Смотрит на него широко открытыми детскими глазами:
- Разве ты не знаешь?
- Нет.
- Ты должен мне.
- Что должен, Люся?.. вроде не обещал, не клялся, честен был.
- Сердце моё забрал. Ты умеешь только забирать…
Понял Елисей, она ждала, когда приедет он, её найдёт… Ждёт и сейчас.
- Я не клялся, - чуть не плакал Елисей, чувствуя, что так и есть, - я не хотел, родная!.. Скажи, как мне найти тебя?
Печально на него смотрела Люся.
- Найдёшь!.. Чтобы меня найти, надо и Тане вернуть, что взял у неё и не только Тане, всем… Ты только брать умеешь, но я не упрекаю, просто говорю.
- А у неё то что?
- То же, что и у меня.
- К ней я ещё вернусь.
- Не вернёшься, всё останется с тобой, и всё исчезнет, а ты так и будешь идти, и забирать, и забирать…
- И сколько это будет продолжаться?
- Ещё двенадцать лет, а может больше, пока не насытишься или не встретишь…
- Кого не встречу? И откуда знаешь ты?
- Я ведь вернулась к мужу, а он знает духов, научил меня.
- Вернулась?.. это ж хорошо, будь счастлива.
- Вернулась, только любовь оставила тебе.
- Так возьми, пусть муж подключит духов… я поверю!.. честное слово, лишь бы тебе было хорошо.
- Не хочу.
- Почему?
- Я любить тебя хочу, с тобою быть всегда-а-а…
Повернулась Люся и пошла, весело смеясь, и её весёлый детский смех прекрасным ручейком струится в сердце.
- Ты нас найдёшь, а не узнаешь, всё вернёшь, а не поймёшь… - звук всё удалялся и вот-вот исчезнет.
- Как?.. Как вернуть всем то, что забирал, не понимая?.. Как, Люся-а?.. скажи, родная, - крикнул Елисей, что есть мочи.
- Полюбить сильнее тысяч жизней… - эхом откликнулось пространство, - тогда мы все придём к тебе тебя любить.
Сел на землю Елисей там, где стоял и думу думал: «Возможно ли такое?.. чтобы сильнее тысяч жизней?.. и кто такое выдержать способен»?..
-----------
Всё повторилось утром – стакан вина и лёгкий завтрак. Решили сходить в город прогуляться. Шли не торопясь. Елисей дурачился, Марию обнимал, она сопротивлялась:
- Елисей!.. люди смотрят, тебе ночи не хватает?
- Не хватает. Ночью надо спать и сны смотреть, - категорично заключил, при этом улыбаясь. - Сны смотреть?.. – вдруг остановился, огляделся. Перед ним был магазин с огромными стеклянными витринами. Всё, что внутри, было, как на ладони. Он это уже видел!
- Глюки, блин – взял за руку Марию: - пошли домой.
- Что с тобой?.. я не узнаю тебя.
- Скажи, ты меня любишь?.. – спросил вдруг Елисей.
- Люблю, конечно!..
Не нравилась ему приставка к слову, типа – конечно. Не понимал, зачем люди добавляют к такому слову…
- А если я исчезну?.. как с этим быть?.. ведь я не обещал тебе, не клялся…
- А разве нужна клятва, чтобы любить?
- Нет, я не о том. Вот смотри, я уеду и не вернусь… что делать будешь?..
- Ничего не буду.
- За что меня ты полюбила?
- За глаза, за нежность, за понимание, за ласки, за твою любовь.
- Но я не говорил тебе, что я люблю… или говорил?
- Нет. А разве об этом надо обязательно говорить?.. Ты сам по себе такой, когда ласкаешь, нежишься и нежишь. Без любви так просто невозможно.