Окна в облаках

– Инна, ты совершенно ничего не понимаешь. Я говорю тебе открытым текстом: или мы оформляем наш брак, или твое дело поднимут. Я просто выложу в Сеть свою информацию о том, как с тебя сняли обвинение. И пару деталей. Дело вернут, можешь мне поверить. К убийству прибавят обвинение в подкупе суда.

– Ах ты, мразь, – взвизгнула Инна. – Ты мне угрожаешь?! Да я кому угодно заплачу сто раз по двадцать пять миллионов, я скажу, что это ты привел Кристину, чтобы убить моего мужа и занять его место… И это будет единственной правдой.

Никита вылетел из дома с белым перекошенным злобой лицом. Инна продолжала вопить у себя в ванной уже в одиночестве, прикладывая компрессы к разбитому носу и заплывшему глазу.

…Полковник Земцов, заведующий отделом убийств и похищений, в то утро даже не успел почитать новости, когда в кабинет вошел его заместитель Вася Петров.

– Слава, хочу сообщить тебе первым. Помнишь, что ты сказал, когда оправдали вдову олигарха Резункова? Сразу напомню: ты сказал, что это не конец. Что правда еще всплывет.

– Я так сказал? – улыбнулся Слава. – Так там было мало сомнений в том, что такое дело не похоронят. Слишком много халтуры, в том числе и с оправданием. А что случилось?

– Адвокат Резунковой, он же ее личный секретарь, выложил в Сеть видео. Рассказывает в деталях, как он от ее имени заплатил за оправдательный приговор двадцать пять миллионов.

– Не очень много за такое, – заметил Слава. – Особенно если учесть, какое наследство упало вдове. Он сказал, кому заплатил?

– Нет, поинтриговал. Говорит, продолжение рассказа следует.

– А вот тут он может ошибаться, – серьезно произнес Земцов. – Запроси дело из архива. А что пишут в комментариях: почему Старицкий заложил свою благодетельницу? Ты почитал?

– Конечно, – охотно ответил Вася. – Пишут, что она его, типа, кинула. Обещала сделать законным мужем, а потом передумала.

– Давай дело и следи за развитием событий. Оно будет стремительным, не сомневаюсь.

…Поздно ночью Инна отчетливо поняла, что ее эйфория скончалась в муках. Спиртное не помогало не только заснуть, но и опьянеть. Она все прекрасно вспомнила: и разговор с Никитой о взятке, и как выдавала ему деньги. Наличных не хватило, и она пригласила знакомого ювелира, который купил у нее гарнитур из редких изумрудов и тут же отдал Никите пятнадцать миллионов. Это свидетель в том случае, если Никита на самом деле захочет ее посадить! К рассвету Инну трясло так, что она слышала стук своих зубов. Она представила себе клетку в зале суда, дырку туалета в СИЗО. Увидела, как ее тащат в наручниках из этого прекрасного дома, как все отбирают и лишают прав, а значит, жизни… Инна в отчаянии проклинала свою безумную беспечность: как она могла подумать, что Никита не выдаст ее тайну, сохранит ее. Как она могла поверить в собственные силы и разум. Она до боли, до спазмов захотела сию минуту его увидеть. Этого предателя Никиту, которого она вдруг перестала ненавидеть. Да она прекрасно его понимает. Она бы за свое наследство тоже спалила любую жизнь, в частности его. А сейчас он ей был нужен как единственный человек, который ее выручал в жизни.

Инна услышала шум в холле. Ее сердце радостно встрепенулось: он пришел! Он, наверное, ничего такого не сделал и просто спросит, поняла ли она его угрозу. Да, – скажет Инна. – Поняла, дорогой. Мы завтра поженимся.

Дверь спальни резко открылась. Но вошел не Никита. Три черные тени метнулись к Инне. «Это все», – мелькнула мысль и утонула в багровом потоке собственной крови.

Звонок телефона разбудил Земцова в шесть утра.

– Началось, Слава, – произнес Вася Петров. – Срочное сообщение якобы дежурной части. Этой ночью убита вдова Резункова. Подозревается ее адвокат и сожитель Никита Старицкий. Его ищут. А на самом деле рядом с домом Резункова дежурил наш человек. Я поставил пост с того момента, как мы решили взять дело. Он не видел, кто вошел в дом, но заметил, как от черного хода бегут три человека, они сели в машину. Он снял момент на телефон, сейчас пытаемся рассмотреть номер.

– Я еду в отдел, – сказал Слава. – Дело ты истребовал?

– Да, но, сдается мне, теперь его попытаются у нас отобрать.

– А мы попытаемся не отдать. Мне тоже есть кому позвонить.

В начале восьмого утра Слава уже вошел в свой кабинет. Тут же на пороге появился Вася Петров.

– Старицкого взяли, – доложил он. – Если дело остается у нас, нам надо первыми с ним пообщаться.

– Надо бы, – произнес Земцов. – Но с этим, боюсь, будут большие проблемы.

Проблема оказалась одна, и ее уже передали в главных новостях. Адвокат Старицкий, арестованный по подозрению в убийстве вдовы олигарха Резункова, покончил жизнь самоубийством в камере.

– Лихо, – отреагировал Вася.